В первый момент Ковальский подумал, что в специальных захватах распято обезглавленное человеческое тело с препарированной грудной клеткой, но, заставив себя присмотреться, понял — перед ним не человек.

Это был сервомеханизм, снабжённый оболочкой из настоящей, живой плоти.

Андроид.

Отчленённая, изуродованная пулями голова располагалась отдельно, от тела к ней тянулись тонкие трубки, в которых медленными толчками двигалась кровь.

Мерно вздымался механизм аппарата принудительного дыхания.

— Он живой? — не сумев скрыть дрожь в голосе, спросил Ян.

— Наполовину, — обернувшись, ответила Мари. — Подойди ближе. Вот сюда.

Ян сел в предложенное кресло.

Лучше бы он воздержался от завтрака.

Несмотря на десятилетнюю закалку, нервы вдруг начали сдавать.

— Это не самое страшное, — успокоила его Мари.

— Я уничтожал дройдов, — глухо ответил Ян. — Но никогда не видел подобного… противоестественного сочетания.

— Живого с неживым? — Мари нервным движением взяла лазерную указку, и крохотная алая точка очертила четыре полупрозрачных продолговатых цилиндра, расположенных в грудной полости. — Это нейромодули, — пояснила она. — Обычно у андроидов их либо нет вовсе, либо в систему интегрирован только один нейросетевой блок.

— Скольких ты препарировала?

Мари повернула голову. Высказывание Яна ей явно не понравилось.

— Нет нужды препарировать дройдов. В «запретке» достаточно останков, которые легко осмотреть. Те, кто охотится на машины, как правило, забирают только блоки долгосрочной памяти. Нейромодули остаются на месте. С них невозможно снять информацию без специальной аппаратуры. Поэтому они истлевают, превращаясь в бурый осадок на стенках защитных контейнеров. Мне оставалось лишь подсчитывать количество пустых цилиндров, интегрированных в ту или иную машину. Статистика…

— Хорошо, я понял. Извини. Но как быть с этим?

— Я его спасла, — ответила Мари. — Два года назад, — уточнила она.

— Как это случилось?

— Он пытался бежать из города. Ему удалось добраться до «запретки», там его настигли преследователи. Их было четверо.

— Люди?

Мари отрицательно покачала головой.

— Машины. Подобные ему.

Ян мрачнел с каждым услышанным словом.

— Так всё же, как это произошло? — переспросил он.

— Я услышала выстрелы. Знаешь, с некоторых пор, особенно после того, как я смогла проникнуть в этот комплекс, запретная зона стала для меня понятнее и предпочтительнее города. Вот частичный ответ на вопрос: почему я не вернулась.

— И ты не смогла остаться в стороне, услышав выстрелы?

— Естественно. Только я опоздала. Всё произошло на старой дорожной развязке, ты должен её знать, похожа на лист клевера.

— Да, знаю.

— Они догнали его. Машину буквально изрешетили пулями. Но этого им показалось мало — я наблюдала, как тело беглеца вытащили на дорогу, и один из «полицейских» вскрыл ему грудную клетку.

— И что ты сделала?

— Влепила им по пуле, — призналась Мари. — В голову, каждому. Здесь я ошиблась — они оказались не людьми.

— Андроиды?

— В том-то и дело — сканирование показывало термальный контур человека. Но ведь никто из нас не может с дырой в голове сесть за руль и уехать, верно? Это только у дройдов в башке нет ничего, кроме набора сканеров, синтезатора речи и приводов лицевых мышц.

— Да, — согласился с её доводом Ян.

— Когда они убрались, я поднялась на эстакаду. Он, — Мари указала на тело, — был ещё жив.

— Ты хотела сказать — функционален?

— Нет, именно жив. Я теперь классифицирую дройдов по количеству нейромодулей, которые нуждаются в питании, кислороде, то есть живут, понимаешь? Всё остальное, — Мари очертила указкой кибернетические компоненты ядра, — вторично. Никто из охотников за информацией так и не понял главного: если в системе андроида присутствует биологический модуль, то рано или поздно подобная машина начинает мыслить, осознает факт собственного бытия со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Мари искоса посмотрела на Яна и добавила:

— Я не знаю, кто проектировал подобных существ, но этот зал предназначен для тестирования сервомеханизмов с внедрёнными нейромодулями.

— Ты хочешь сказать… — Ковальский невольно подался вперёд, изучая взглядом структуру многочисленных компьютерных шлейфов, идущих от терминалов ко вскрытой грудной клетке андроида.

— Да, Ян. Я смогла подключиться к системе и считать память. Его зовут Дрейк. Все воспоминания конвертированы в обычный формат и записаны.

Ян откинулся на подголовник кресла, прикрыв глаза.

Всё увиденное и сказанное не укладывалось в его рассудке.

— Мари, давай пойдём до конца, — наконец произнёс он, справившись с внезапно нахлынувшими эмоциями. — Я хочу знать всё.

— Для того мы и пришли сюда, Ян. Ты уверен, что выдержишь?

— Нет. Не уверен… — Ковальский мрачно посмотрел на биомеханическое тело и добавил: — Но если оставить всё как есть, сумасшествие гарантировано…

Мари смотрела на него со страхом и надеждой.