– Лорда Райта я знаю, – кивнула Бланш, – он и в самом деле замечательный. Так это он вас привез сюда?

– Да. И устроил в Грэммхерст-холл.

– А Вуды?

– Про них я ничего не знала, пока месяц назад не встретилась нечаянно с мистером Вудом в лондонской галантерейной лавке. Я туда мисс Луизу с леди Элен сопровождала. Он выглядел просто цветуще, снова нарядный, моложавый джентльмен. И это немудрено, при молодой-то жене…

– И, ты сказала, у него появилась дочь?

– Да… Мне было так неудобно, но я не удержалась и окликнула его, а он узнал меня… После стольких-то лет. Оказывается, Джордж и Роберт все время про меня спрашивали, и лорд Райт рассказал им, что я теперь тоже здесь, и он ни капли не удивился… Остановился и даже рассказал про свою жизнь. Про дочь, про красавицу-жену, про то, что он вновь счастлив. И я так рада за него, за его спасение.

– А адрес? Ты знаешь, где они живут?

Анна смутилась и опустила взгляд.

– Да, – смущенно произнесла она, – понимаете, не то чтобы я была недовольна Грэммхерст-холлом, – я очень люблю леди Элен и мисс Луизу, – но Вуды – это огромная часть моей жизни. И я… Я спросила адрес и регулярно посылаю им открытки к праздникам.

Весь Грэммхерст-холл безмятежно спал, когда по коридору второго этажа неслышными шагами почти пробежала Бланш и остановилась у дверей комнаты подруги, осторожно открыла и проскользнула внутрь.

В первых предрассветных лучах безмятежно спящая Луиза выглядела юной и беззащитной. Бланш послала ей воздушный поцелуй, не решаясь подойти ближе, чтобы ненароком не помешать чуткому сну подруги, и повернулась к туалетному столику. Веера, серьги, перчатки и прочие женские безделушки как попало валялись на лакированной поверхности красного дерева, там же нашлось место для короткой записки, оставив которую Бланш так же тихо покинула комнату.

Гостевые помещения находились дальше по коридору. Бланш не знала точно, да прежде и не хотела знать, куда поселили Арнольда, но сердце угадало безошибочно, и вскоре, по-прежнему невидимкой, она оказалась там. Пройдя к секретеру и оставив записку, предназначенную юноше, под пресс-папье, Бланш собиралась было тут же исчезнуть, но не удержалась от того, чтобы бросить последний взгляд на любимое лицо.

Арнольд спал беспокойно, видимо, ему снилось что-то тревожное: он вздрагивал, бормотал что-то и нервно вертелся в постели. Шаг, еще один – и вот уже девушка рядом с ним, не в силах уйти, сцепив руки за спиной, чтобы не поддаться искушению дотронуться до любимого лица, отвести упавшую на лоб прядь светлых волос, взять за руку, в конце концов…

– Нет, это не может быть она… – вдруг вполне отчетливо произнес Арнольд и резко дернулся. Бланш отшатнулась и отступила к двери, но юноша не проснулся, всего лишь, поворочавшись, отвернулся к стене.

«Пора. Незачем дальше искушать судьбу, скоро совсем рассветет».

Кинув на Арнольда последний взгляд, девушка, едва не хлопнув дверью, выскочила из комнаты.

Холодное серое утро занималось на востоке. Бланш, вздрагивая от рассветной свежести, шла по мокрой от росы тропинке, сгибаясь под тяжестью саквояжа. В столь ранний час она никак не ожидала кого-то встретить и рассчитывала, что ее бегство останется незамеченным как минимум до завтрака: Анна ее не выдаст. Тем большей неожиданностью стало для девушки послышавшееся из-за угла дома бодрое насвистывание веселого военного мотивчика. И вышедший оттуда неспешным шагом лорд Райт буквально нос к носу столкнулся с растерявшейся девушкой.

– Мисс Вернелли, что подняло вас в столь ранний час? – тактично сделав вид, что не замечает опущенного к ногам Бланш саквояжа, поинтересовался лорд.

Девушка открыла было рот, чтобы изобрести правдоподобный предлог для своего появления во дворе усадьбы в такую рань, но передумала: все-таки этот человек не выдал ее тайны, раньше всех раскрыв ее. Значит, можно ему довериться и сейчас – по крайней мере, не лгать.

– Я уезжаю, – глухо прозвучал голос девушки. – Увы, но остаться на помолвку я никак не могу. Поверьте, на то существуют веские причины, о которых сейчас говорить несвоевременно. И чтобы не устраивать длительных споров и пререканий с Луизой, от которых все только расстроятся, уезжаю я втайне. Могу я надеяться, что вы, лорд Райт, сохраните тайну и никому не скажете о моем отъезде раньше, чем об этом узнают в доме? – Голос девушки звучал все тише, и последние слова Бланш произнесла едва слышно, заметно нервничая.

Лорд Райт нахмурился. Судя по всему, вокруг его крестницы происходило нечто сомнительное. Старый вояка не любил излишних секретов и потому с неодобрением посмотрел на Бланш, посчитав, видимо, что она в своей таинственности заходит слишком далеко. Но умоляющий девичий взгляд сделал свое дело – и, как истинный джентльмен, лорд не смог отказать Бланш в просьбе.

– Хорошо, договоримся, что я вообще вас не видел сегодня утром. Но, мисс Вернелли, и Луиза, и миссис Грэммхерст будут волноваться. Куда вы направляетесь?

– Этого я сказать не могу, простите, – решительно произнесла Бланш. К девушке вернулась на мгновение утраченная сила духа.

Лорд пожал плечами:

– В таком случае позвольте хотя бы проводить вас – я полагаю, до «Золотой арфы», не так ли? Негоже юной леди разгуливать в одиночестве по полям, да еще и вещи таскать собственноручно.

Не дождавшись ответа, лорд Райт подхватил с земли саквояж и бодро зашагал по тропинке к выходу из парка Грэммхерст-холла. Бланш покорилась и молча шла позади, вслушиваясь в военный мотивчик, который опять как ни в чем не бывало принялся насвистывать ее спутник.