— Но надо же делать что-то!..

— Посмотрим, как пойдут дела, — сказал кентавр. — Не лезть же в драку прямо сейчас? Не сомневайся, мы довольно скоро услышим о принце Мидалисе. Когда он вступит в борьбу, и нам найдется дело.

Надо же, Шамус тоже советовал ему быть поосторожнее.

— И сидеть в ожидании принца сложа руки?

— Ну, нам есть чем заняться, — ответил Смотритель. — У нас друг на севере, которому мы очень нужны, и друг на юге, у которого серьезные неприятности. Лично я не бросаю друзей в беде, чего бы это ни стоило. И Роджер He-Запрешь, насколько мне известно, тоже.

Роджер с любопытством посмотрел на кентавра, не до конца понимая смысл его слов. Друг на севере, по всей видимости, Пони, но что за друг на юге? Браумин Херд? Неужели кентавр воображает, будто он сам, или Роджер, или кто-то еще может ухитриться пробраться к нему, если этот человек вообще еще жив? К тому же герцог говорил что-то о том, что епископ Палмариса поддерживает нового короля. Врал, наверное…

— Залезай-ка ко мне на спину, — распорядился Смотритель. — До Палмариса путь неблизкий, а нам нужно спешить.

Роджер, все еще погруженный в размышления, последовал его совету. Кентавр взял с места в карьер, только клочья дерна полетели из-под копыт.

— Хорошо, что столько солдат сейчас собралось в этих двух городках, — бросил он через плечо. — Может, по дороге к Палмарису обойдется без стычек.

Роджер в это время думал лишь о том, как бы не свалиться.

Бринн смотрела на сотни всадников, выстроившихся позади Таналака Кренка. Он привел большой отряд тогайру из Дариан-Дариалла, чтобы их предводительнице, Тогайскому Дракону, по дороге не пришлось беспокоиться о безопасности.

Женщина с сомнением перевела взгляд на Астамира и Аграделеуса, в данный момент пребывающего в виде двуногой ящерицы. Они были сейчас гораздо ближе к Дариан-Дариаллу, чем к Хасинте, причем исключительно благодаря дракону.

— Их не так много, как я рассчитывал, — разочарованно протянул Пароуд. — Хотя ведь они ру… тогайру, я хотел сказать, известные доблестью воины.

— К Дариан-Дариаллу стекаются и другие, — отозвался Таналак Кренк. — И я рад, что ты не сомневаешься в воинах, сумевших нанести поражение твоему великому государству.

Пароуд открыл рот, чтобы ответить, но Бринн резко оборвала его.

— Довольно!

Она посмотрела на мистика, безмолвно прося о помощи. Что ей делать? Отослать эту армию на помощь Хасинте, а Дариан-Дариалл пусть защищают те воины, которые сейчас собираются в городе, откликнувшись на ее призыв? Только что имевший место обмен репликами между Кренком и Пароудом свидетельствовал о не угасшей окончательно враждебности между двумя народами, о взаимной подозрительности, взращивающейся на протяжении сотен лет. С учетом этого имеет ли она право обращаться к тогайру с просьбой идти на смерть ради упорядочения ситуации в Бехрене, ради спасения жреца-ятола, долгие годы усердно служившего недавно погибшему правителю Чезру? Разве ятол Маду Ваадан когда-нибудь ставил под сомнение решение Чезру Дуана захватить тогайские степи и поработить их народ?

И тем не менее другим участником разворачивающейся в Бехрене схватки за власть был человек, которого Бринн ненавидела едва ли не больше всех на свете. Да, Чезру Эаким Дуан приказал захватить Тогай, но исполнителем его воли был ятол Бардох, безжалостный, невероятно жестокий человек, без раздумий уничтоживший множество ее соотечественников.

В том числе и родителей Бринн.

Тогайранка закрыла глаза и постаралась сосредоточиться. Лично ею владело желание отомстить Бардоху, но справедливо ли это — втягивать свой народ в междоусобицу в Бехрене?

Почувствовав легкое прикосновение к плечу, Бринн открыла глаза. Астамир сделал ей знак отойти в сторону, чтобы они могли поговорить, не делая беседу достоянием посторонних ушей.

— Сражаться с ятолом Бардохом на улицах Хасинты было бы чистым безрассудством, — сказал мистик. — Твои всадники лучше приспособлены к боям на открытой местности. Используй их, чтобы трепать армию ятола Бардоха по флангам. — Он умолк, вглядываясь в хмурое лицо истерзанной сомнениями подруги. — Если ты вообще решишь использовать своих людей.

— Имею ли я на это право?

— Ты их предводительница, — отозвался Астамир. — И если прикажешь им идти в бой, они с радостью подчинятся тебе.

— Как я могу просить их об этом? В первую очередь я должна думать о благе своего народа.

— А будет ли тогайру польза, если власть в Бехрене захватит ятол Бардох? — сказал мистик. — Ни для кого не секрет, что он точит зуб на Тогай.

Так оно и было, и в этом как раз и состояла основная проблема. Если Бринн не вмешается и Гайсан Бардох одержит верх в охватившей Бехрен междоусобной войне, тогайранцы очень скоро так или иначе окажутся в нее втянуты. И разумеется, первым делом Бардох попытается вернуть себе Дариан-Дариалл.