– Тут до тебя приходил один такой, тоже погодой интересовался. Солнышко, птички, прогулка на свежем воздухе, а сам хотел у меня хрустальный шар украсть.

– Да неужели?! – всплеснул руками Санька. – И что, ценная вещь?

Горыныч пошарил лапой в ближайшей куче и выложил в ряд несколько прозрачных шаров размером с большое яблоко, внимательно наблюдая за выражением лица гостя.

– Неплохая коллекция, – согласно кивнул тот.

– Чего?

– Замечательное собрание красивых вещей. Таких чудаков, как ты, коллекционерами называют.

Горыныч с явным удовольствием посмотрел на богатыря. Рот у него расплылся до ушей, и из него с шипением вылетела маленькая молния. Воздух при этом так наэлектризовался, что у Саньки волосы поднялись дыбом.

– Наконец-то встретился человек, который меня понимает. А то только и слышно: хапуга, жадина, ворюга. Сколько обидных слов за свою жизнь выслушал, сколько желающих поживиться за мой счет сюда пытались пробраться – и не сосчитать. И барыша от всего этого никакого. Лапа не поднимается продать даже самую маленькую, самую пустячную вещь. Слабость у меня такая; люблю, понимаешь, красивые вещи. А все красивое, сам знаешь, нынче дорого. Приятно, что не перевелись еще люди, понимающие толк в прекрасном. А еще у меня изумрудное яйцо есть. Превосходная, следует отметить, штучка. Редкостная.

И Змей принялся увлеченно показывать свои сокровища, попутно рассказывая, где и каким образом он приобрел ту или иную вещицу.

Санька, которому не терпелось перейти к вопросу перелета в тридевятое царство, слушал вполуха, стараясь поймать момент и вклиниться в этот монолог, чтобы высказать свою просьбу.

Змей, заметив, что его богатство не производит на гостя никакого впечатления, умолк на полуслове, а затем спросил:

– Слушай, а откуда у тебя Кащеево колечко?

– Почему ты решил, что оно Кащеево? – теперь уже насторожился богатырь.

– Да не бойся. Я про драгоценности и волшебные вещи все знаю. Это колечко сделано в Подземном мире и у плохого человека на пальце не удержится. Если учесть, что мой рассказ о золоте тебе совершенно неинтересен, то можно развить мысль дальше: ты и есть тот самый богатырь, который царство спас, а награды не взял. Так что давай выкладывай, зачем пришел?

– Дело у меня есть в тридевятом царстве. Помощь нужна. Твоя.

– Да ты что, даже и не уговаривай, – замахал лапой Змей и завалился на свое добро. – Это ж бог знает где. А я уже, можно сказать, в преклонном возрасте, силы не те. Да и подкрепиться не мешало бы – с самого утра еще ничего не ел. И чего тебе там понадобилось?

– Василису похитили.

– Как Василису? – зарычал Горыныч. – Кто?

– Если б я знал, – сокрушенно развел руками богатырь. – Есть предположение, что в тридевятое царство ее увезли силой, в смысле – околдовав, а еще я думаю, что в этом деле замешан бывший советник царя Берендея.

Услышав о Хряке, Змей Горыныч снова вскочил: глаза его запылали, из пасти вырывалось пламя:

– Опять этот негодяй. Это именно он пытался у меня хрустальный шар украсть. Прескверный человечишка. И Василису жалко. Хорошо, уговорил: я тебя доставлю к Волшебным горам, за которыми находится тридевятое царство. Дальше, извини, не могу. Но я знаю заветное местечко, где начинается дорога через эти самые горы. Ты один, или еще кто есть? Путь неблизкий, тяжеловато будет.

– Нет, нет, совершенно один. Больше ни одного человека.

– Тогда пошли! – И Змей резво затопал к выходу из пещеры.

Они выбрались на свежий воздух. Солнце перевалило далеко за полдень. Время совершенно не желало идти хотя бы немного помедленнее.

Из-за груды камней показалась встревоженная голова кота:

– Цел? Чего это там у вас произошло; гром, вспышки какие-то? Я уж не чаял тебя живым увидеть.

– Беседовали, – коротко ответил Санька.

– Ой, хомячок на завтрак, – раздался радостный возглас Змея. – Хоть червячка заморю перед дальней дорогой.

Баюн пулей метнулся назад, в свое укрытие.

Санька выскочил перед Горынычем, прикрывая друга.

– Какой завтрак? Протри глаза. Это же кот Баюн!

– Не может быть! – всплеснул лапами Змей и самым нежным, насколько сумел, голосом позвал: – Кис-кис-кис. Ты где? Извини, обознался.

– Ну, что я говорил? Так и смотри в оба, чтобы какой-нибудь близорукий Змей по ошибке не проглотил, – проворчал кот, выползая из своего убежища, грустно посмотрел на свой пушистый хвост, сплошь усеянный колючками, и укоризненно заметил Горынычу: – Давно пора очки носить.

– Ладно, не ворчи, – свесил голову набок Змей. – Живой ведь. А ты никак богатыря провожаешь?

– Вообще-то он со мной, – потупился Санька, сообразив, что свалял большую глупость, умолчав про кота. Хотя в принципе ведь это не человек, а так, мелкое животное.

У Змея на этот счет было совершенно иное мнение.

– Как с тобой! – возмутился он. – Ты ничего не говорил, что вас будет двое. Сам небось весишь пудов пять, так еще этого жирного котяру с собой тащишь. Мы так не договаривались.