1. Возможно, но вероятность — процентов 20–30.

2. Нет, скорее работа стала бы поводом для научно-популярной статьи (черные дыры — хорошая долгоиграющая тема), особенно если бы были возможны еще и красивые картинки с «дисками». А вообще такую работу сложно объяснить в новостях, да и редакторы не пропустили бы или в лучшем случае — сильно ворчали.

3. Ответ распадается по крайней мере на два случая.

Первый: является, в случае, если результат ожидается как важный и в каком-то смысле рубежный (как, например, бозон Хиггса или положительный баланс энергии к затраченной в термояде).

Второй: не является, если результат является внутренним, важным (или даже прорывным) для развития области, но позволяет обойти внутренние противоречия, понятные специалистам; например, разобрались с важнейшей неустойчивостью (банановой) в том же термояде — понимание кухни растет, но объяснить это окружающим в малых формах невозможно. Тут нужна уже книжка.

Александр Сергеев (научный редактор журнала «Вокруг света»)

1. Вряд ли я заметил бы такую статью в потоке. В практике журналиста почти нет возможности следить за свежими публикациями по первоисточникам. Тем более что у обозревателей просто нет доступа к большинству научных журналов (это отдельная большая тема). Совершенно необходимы промежуточные экспертные инстанции — научные новостные агентства или журналы типа Nature, Science, New Scientist. Без них сколько-нибудь внимательно можно отслеживать только простые новости и только в какой-то относительно узкой области.

2. Если бы кто-то из специалистов указал на эту статью и пояснил, почему она важна, то, вполне возможно, она породила бы новость в прессе. Именно роль такого указателя играют упомянутые журналы и агентства. К ним еще можно добавить научные блоги (или проект обзоров astro-ph), а также личные контакты с учеными. Без таких указателей роль научных журналистов могли бы играть только сами ученые, но они (оставаясь учеными) обычно отслеживают лишь область своих научных интересов. Прессе же надо обозревать гораздо более широкий круг тем. Большинству изданий не под силу держать круг из десятков пишущих ученых-популяризаторов, которых еще надо научить попадать в формат и в сроки и не вести holy war со своими оппонентами на страницах популярной прессы.

Поэтому единственный эффективный способ донесения информации от ученых до прессы — связка лаборатория — пресс-служба — информагентство — редакция. В России такой системы фактически не существует, а в США она сформирована и отлично работает. Важные научные публикации служат триггерами для университетских (или журнальных) пресс-служб, информагентство централизует выпущенные ими пресс-релизы, а научные журналисты выбирают из этого потока интересные им сообщения и при необходимости добывают первоисточник или берут комментарии для уточнения деталей. Сами по себе научные публикации, как правило, не служат поводом и порой даже непосредственным источником информации для научных новостей.

3. Нет. Определение статуса и значимости научных работ — задача самого научного сообщества. Если ученые еще не поняли важность некой работы, тем более этого не понять журналистам. Их задача не предвосхищать будущее науки, а знакомить общество с тем, что сами ученые считают важным, и содействовать тому, чтобы общество вообще интересовалось наукой, доверяло ей.

Александр Бердичевский , ( elementy.ru 154 )

1, 2. Я бы руководствовался обычными критериями отбора (важно; интересно; формулируемо в виде новости; объясняемо широкому читателю; понятно мне самому и т.п.). Если бы они не выполнялись, то вряд ли высокая цитируемость это бы перевесила. Разве что в виде новости типа «Статья российских ученых стала самой цитируемой в астрофизике». Что касается конкретно этой статьи, то мне как неспециалисту трудно с ходу разобраться, что из излагаемого в абстракте — новое, а что — бэкграунд, и, соответственно, трудно представить, как это можно было бы подать в виде новости. Поэтому я не готов ответить.

3. А разве это (в смысле, предсказание будущей цитируемости с большой точностью) вообще возможно? И разве есть популяризаторы или журналисты, которые этим активно занимаются? Но если даже это реально, то, боюсь, интересно достаточно узкому кругу людей, т.е. в СМИ общего профиля такой деятельностью вряд ли возможно заниматься. Вообще интересно было бы посмотреть, как соотносятся цитируемость в популярной прессе и в научной. Думаю, должны быть существенные расхождения. По моему опыту, СМИ широкого профиля порой приходится отказываться от тем, которые в более специализированных фигурируют как «сенсация!». Ну и наоборот, разумеется: «сенсацией» в обычных СМИ часто становится то, что лучше звучит, а не то, что действительно важно.

Анастасия Казанцева , (продюсер научно-популярной передачи «Прогресс», 5-й канал)

1. Лично я не обратила бы внимания на эту статью — по той простой причине, что она выходит за пределы моей компетентности и я не способна оценить ее значимость объективно. Само слово black holes я на всякий случай смотрела в мультитране, а после мультитрана смотрела бы в википедии, а после википедии отказалась бы от идеи об этом писать, потому что отчаянно не хватает бэкграунда, ни одна формула ничего мне не говорит, половина терминов мне не известна. После биофака я могу понять и более-менее оценить (вписать в контекст) статьи из разных областей биологии и медицины. Статьи о физике или астрономии я адекватно оценивать не могу. Для этого мне нужно прочитать и понять десяток школьных и вузовских учебников — задача не то чтобы невозможная, но это будет нерациональное расходование человеческого ресурса, про биологию пока тоже есть что писать.