– Только и всего, – эхом отозвалась Настя. – Я не могу предать Комитет! Не могу предать дело, которому мы служим! Никогда не буду способствовать распространению той заразы, которой торгуете вы.

– Да? Позвольте пригласить вас в гостиную. К телевизору, – предложил Угрюмов.

– Хорошо, – кивнула Настя.

Чем больше знаешь – тем лучше. Надо знакомиться с домом. И постоянно искать выход из сложившейся ситуации. Очень нехорошей ситуации, надо сказать.

В гостиной, помимо мягкой мебели, стоял бильярдный стол и огромный телевизор с плазменным экраном. Угрюмов присел на диван, усадил девушку рядом с собой, включил канал новостей.

– Обратите внимание на дату, Настенька!

Девушка посмотрела на экран и обмерла… Вчера, насколько она помнила, было двенадцатое апреля. Сегодня – девятнадцатое августа…

– Это – присказка. Сказка будет впереди, – усмехнулся довольный Угрюмов. – Я включу видеозапись. Нисколько этого не скрываю. Чуть позже вы поймете, что подделывать ее мне нет никакого резона. Абсолютно никакого…

На экране телевизора появилась Настя. Темные волосы пострижены короче, чем обычно… Какой-то новый костюм. Министр внутренних дел вручал старшему инспектору Мелентьевой орден, жал руку, вместо того, чтобы просто поцеловать, как сделал бы это любой нормальный мужчина.

– Поняли? – спросил Угрюмов.

– Пока нет.

– Комитет предал вас. Когда вас похитили после медосмотра, коллеги даже не стали долго вас искать. Они создали клона, который принялся выполнять вашу работу. Вы понимаете? Им не нужна Настя Мелентьева с ее мыслями, чувствами, надеждами. Им нужен исполнитель с собачьим нюхом и волчьей хваткой…

– Но как клон мог получить мои навыки? Мой опыт? Клонированного человека надо учить всему…

– Или записать ему искусственные воспоминания. Подвергнуть гипнотическому обучению. Наложить на его мозг психоматрицу образца. Создавать такие психоматрицы научились не так давно. И после этого скопировать человека – не проблема. Были бы деньги.

Настя побледнела, оперлась на плечо Угрюмова. Телохранители рванулись вперед, но босс знаком остановил их.

– Не расстраивайтесь так… Мне ли не знать, как тяжело переносить предательство людей, которым верил, как мерзко ощущать себя пешкой в чьей-то игре…

Девушка всхлипнула. Из глаз ее катились слезы. Хорошо, что не воспользовалась тушью.

– Так что вам нужно решать, что делать теперь, – деловито закончил Угрюмов, взяв руку девушки в свою.

– Убить мерзкого клона, – резко выдохнула Настя.

Павел Викторович крякнул.

– Думаю, вам не придется трудиться самой… Хотя… – Угрюмов соображал быстро, и понял, что «повязать кровью» будущего партнера никогда не помешает, – вы имеете на это полное право. Честно говоря, даже не ожидал. Мне рассказывали о вас всякое, но чтобы вот так, сразу, убить…

– Как бы вы поступили на моем месте? – спросила Настя. Глаза ее уже были сухими.

– Я бы согласился сотрудничать.

– Нет, я не об этом. Если бы вы узнали, что у вас есть клон?

– Задушил бы его голыми руками, – признался Угрюмов. – Конкуренты мне не нужны.

– Вот видите… А обвиняете в жестокости меня.

– Я вас ни в чем не обвиняю. Вы бы почитали свое досье. Не только то, что собрали мои ребята, но и служебное, из вашего Комитета. Там вы описаны, как ангел. Холодный и равнодушный ангел.

– Непременно мне покажете, – кивнула Настя. – Очень любопытно. А сейчас я хотела бы отдохнуть.

– Вы можете поиграть на скрипке, – неожиданно предложил Угрюмов. – Да, да, Настенька, я знаю почти все о ваших пристрастиях… И у меня есть инструмент, от которого вы наверняка не откажетесь.

Мафиози кивнул, дверь в комнату словно сама собой растворилась, и еще один громила внес инструмент, который в его огромных лапах казался игрушечным.

– Работа Гварнери, – сообщил Угрюмов.

Настя осторожно взяла скрипку в руки, погладила теплую лакированную поверхность пальцами.

– Играйте… Если сотрудничество наше будет взаимовыгодным, инструмент может стать вашим. В отличие от Комитета, я умею быть благодарным и щедрым.

Анастасия вернулась в спальню, поплакала немного в ванной комнате и взяла в руки скрипку. Играла она долго. Пальцы слушались отлично, навыки утеряны не были. Когда подошло время обеда, в комнату опять заглянул Угрюмов. Настя какое-то время не прерывала игру, потом резко отложила инструмент в сторону.

– Вы мне солгали, Павел Викторович.

– Относительно чего?

– Клон – это я, – объявила Настя.

– Почему вы так решили? – вздрогнул Угрюмов.

– Если бы вы держали в плену похищенную Мелентьеву – скажем, на наркотиках – у нее атрофировались бы мышцы. Да и вообще, вам проще было убить меня, чем захватывать.

– Есть специальные аппараты, которые стимулируют активность мышц, – возразил Угрюмов. – Что касается возможного убийства… Я просто предвидел развитие событий. Знал, что Комитет создаст вам замену.