– Да, мэр Харкинс. Я скажу ему, чтобы позвонил вам, как только вернется. Да. Непременно! Ладно. Конечно. Хорошо. До свидания. – Она раздраженно бросила трубку на рычаг.

Ник пошел налить себе кофе.

– Дай-ка угадаю. Мэр вышел на тропу войны.

– Ты даже не представляешь, как ты близок к истине.

Сьюзен вытянулась на стуле и, откинувшись на спинку, закинула руки за голову.

– Он на меня жаловался?

– Нет, не на тебя. На Клуб загадочных убийств твоей тетушки.

– Что она еще натворила?

– Ничего. Но ему кажется, что ситуация выходит из-под контроля, потому что все в городе только и говорят о записках Дойла. – Сьюзен ухмыльнулась. – Твоя тетя заварила ту еще кашу, верно?

– Я думаю, что мозговым центром группы является Роза. Моя тетя всего лишь у нее на подхвате.

Сьюзен захихикала:

– Они обе друг друга стоят.

– Как и половина жителей нашего города.

Сьюзен собрала кое-какие бумаги и аккуратно сложила их в стопку.

– Тебе удалось поговорить с Терезой в «Укладке и завивке»?

– Да. Она сказала, что сможет заехать во вторник в восемь.

– Мой заросший отец и я благодарим тебя.

– Прости, что все забывал ее попросить.

– Все в порядке. У нас была трудная неделя. – Сьюзен открыла ящик письменного стола, достала оттуда несколько новых карандашей и поставила их в стакан на столе. – А ты больше никого не видел в салоне? – спросила она как бы невзначай.

– Нет, никого.

Сьюзен посмотрела на него в упор.

– Ну ладно, я видел Рокси. Она сделала стрижку.

– Да? Она была одна?

– Она была с Терезой.

– Нет, я имела в виду… – Сьюзен покраснела. – Так, ничего.

Ник окинул взглядом порозовевшее лицо Сьюзен.

– Если ты хотела спросить, видел ли я Марка, то ответ – нет, не видел.

Сьюзен густо покраснела.

– Я ни словом о Марке не обмолвилась, это ты про него сказал. Кстати, возвращаясь к клубу твоей тетушки: удивительно, что о них ничего не напечатали в газете.

– Вероятно, Тай запретил. Он избегает конфликтных ситуаций.

– Он дурак. Если он хочет получать больше прибыли от рекламы, то должен увеличить тираж, а увеличить тираж можно лишь улучшив качество репортажей. А клуб пенсионеров, расследующих потенциальное убийство, мог бы вызвать живой человеческий интерес. В этой истории есть все: сильные характеры, тайна, сюжет.

– Иногда я забываю о том, что ты училась на журналистку.

– Мне бы хотелось однажды провести собственное журналистское расследование. А пока я подготовила для тебя отчет по запискам Дойла. – Она открыла выдвижной ящик и достала толстую папку.

Ник взял папку у нее из рук и стал ее листать. Брови его поползли вверх, когда он осознал, какой объем информации она успела обработать и систематизировать.

– Ты этого хотел?

– Да. Ты сделала даже больше, чем я хотел. – Он закрыл папку. – Я ни разу не встречал человека, у которого был бы такой детективный талант.

Сьюзен зарделась от смущения.

– Там много информации. Ник, ты веришь в то, что Дойл был убит?

– Нет. – Ник добавил сливок в кофе. – Стоит ли звонить мэру сейчас? Я провел у него час утром и сыт им по горло.

Сьюзен покачала головой:

– Когда он позвонил, я сказал ему, что ты раздаешь предупреждения неплательщикам алиментов и будешь занят еще долго. Баллотируясь в мэры, он пообещал, что займется этим вопросом, и поэтому он не стал, настаивать на том, чтобы ты рысцой мчался в мэрию.

– Умница.

Ник взял коробку под мышку и с чашкой кофе в руке удалился к себе в кабинет. Вскоре он уже сидел за столом и читал подготовленные Сьюзен материалы.

Он вытащил желтый блокнот и разложил документы на столе. Первым шло свидетельство о рождении Дойла Флойда Клойда – потертое и ветхое. Бедный Дойл. Неудивительно, что у него были проблемы.

Следом шли два свидетельства о браке с женщинами, о которых Ник никогда не слышал, и два комплекта документов о разводе. Похоже, детей у него не было ни от первого, ни от второго брака.

Затем шли документы о владении недвижимостью, налоговые отчисления и так далее. Кофе остыл, он вылил его, налил еще и вновь дал ему остыть. Сьюзен принесла ему еще кофе, но Ник и к нему не притронулся.

Он погрузился в море цифр и букв. Его желтый блокнот полнился записями. В дверном проеме показался женский силуэт. Ник поднял голову, ожидая увидеть Сьюзен, и потерял нить размышлений.