Она увидела его лицо. Серые глаза его потемнели, стали почти черными.

– Откройся для меня, – прошептал он. – Откройся для меня, моя сладкая.

Она приподняла ноги и обхватила его за бедра, прижавшись губами к губам, целуя так, словно этот поцелуй последний в ее жизни.

Он повернулся на бок, и на какой-то миг она подумала, что он собирается встать с кровати и уйти. Но к счастью, у него были иные планы. Ник выдвинул ящик прикроватной тумбочки и достал оттуда еще один кондом. Надорвав серебристую упаковку, он надел его.

Рокси приподнялась, перекинула через него ногу, оседлав его, и опустилась на него сверху.

Он наполнил ее собой, и ей стало так хорошо, и наслаждение обожгло ее почти болезненно. Она схватила его за плечи и качнулась ему навстречу, заметив с удовлетворением, как лицо его, как все его тело свело от желания.

Он крепко сжал ее бедра и толкнул себя в нее. Она сжала его в себе.

Ник не мог отвести от нее глаз. Рокси сидела на нем, откинув голову и приоткрыв губы. Охваченная чувственным наслаждением, она обхватила его бедра коленями. При каждом его толчке груди ее вздрагивали, все тело ее горело. Больше он не мог сдерживаться. Он приподнялся, схватил ее в объятия и, ни на миг не разжимая объятий, перекатил ее на спину. Ник старался не ради себя, а ради Рокси. Он хотел убедиться, что она наслаждается каждым мгновением их близости. Он накрыл ее губы своими губами и стал вонзаться в нее с нарастающей скоростью, подхватив жадный ритм, с которым она поднимала бедра навстречу ему. Обхватив его ногами, она словно побуждала его ускорить темп. Они дышали как одно существо, когда Рокси с громким криком прогнулась ему навстречу. Ник сдерживался из последних сил. Еще несколько мгновений, и он оперся на локти и уткнулся лицом ей в шею.

Они долго лежали, не шевелясь.

С глубоким вздохом он перекатился на бок, увлекая ее за собой, прижимая к себе. Голова его оставалась в тумане.

Рокси зашевелилась, пристраиваясь к нему поудобнее. Зарывшись лицом в его плечо, она дивилась тому, как уютно ей рядом с ним, в кольце его рук, в теплом коконе его тела. Так, словно она была создана для того, чтобы засыпать здесь. Она, улыбаясь, потерлась щекой о его нагое плечо. Ник рассеянно гладил ее по плечу, и его теплое дыхание чуть ерошило волосы.

– Рокси? – прошептал Ник.

Она знала, что должна что-то сказать, но ей не хотелось портить момент.

Он крепче обнял ее, и вскоре дыхание его стало глубже и медленнее. Рокси поняла, что он уснул.

Улыбаясь про себя, Рокси закрыла глаза и укуталась в одеяло.

Рокси резко проснулась. Казалось, она в теплом коконе, одеяло обмоталось вокруг ног, а грудь что-то придавило. Мужская рука? Она заморгала в темноте и провела рукой по телу Ника. И тогда она вспомнила все.

Рокси улыбалась блаженно. Надо было сказать что-то подходящее к случаю, тем более что случай этот был совершенно особенный, и звался он Ник Шеппард.

Она осторожно повернула голову и потерлась щекой о его руку. Кожа его была удивительно теплой. Рокси с удовольствием вдохнула его запах. Он закинул на нее ногу, прижав к матрасу.

У них с Брайаном никогда такого не было, даже с самого начала.

Мысль эта промелькнула и ушла, не оставив после себя боли, как это обычно бывало. Чем дольше она жила в Глори, тем дальше становился Брайан и все, что с ним связано.

Забавно, когда она ехала сюда, то никак не думала, что здесь ей удастся восстановиться после развода.

Ник зашевелился, просыпаясь, и потянулся.

– Рокси? – прошептал он.

– Да?

Он поднял руку и смахнул с ее лба завиток.

– Рокси, я не думал, что все это случится так быстро. Я тогда ни за что не стал бы ставить лазанью в духовку.

– Она сгорела?

– Нет, я включил таймер, и… – он посмотрел на часы, – больше часа назад духовка отключилась. Лазанья сейчас уже, наверное, совсем остыла.

Рокси рассмеялась.

– Похоже, у нас вошло в привычку портить еду. Ты помнишь, как однажды, еще в школе, мы заказали пиццу?

Он кивнул:

– И потом забыли о ней, потому что были…

– Потому что нам было не до нее.

Он плотоядно усмехнулся:

– Именно так. Поэтому она остыла, а когда мы попытались разогреть ее в духовке, нам… снова стало не до нее, и она превратилась в угольки.

Ник поцеловал ее в плечо.

– Нам хорошо вместе.

– Но когда мы были в школе, нам не было так хорошо, Ник. Я ведь так и не объяснила тебе, что случилось.

Он прижал палец к ее губам.

– Я знаю, что случилось.

Рокси склонила голову набок.

– Знаешь?

– Мне было девятнадцать. Я ничего не смыслил в жизни. – Он невесело улыбнулся. – Я не знал о жизни то, что знаю сейчас: в жизни ничего по-настоящему ценное даром не дается. Мы встретились, полюбили друг друга, и я решил, что раз так, то должен стать главным смыслом твоей жизни, а все остальное не важно. Этого не случилось, и я разозлился и постарался сделать тебе больно. Мне это удалось. Я был дураком, вот и все.