Правда, потом выяснили, что господин Сечин ушел в отпуск. И сразу возник вопрос: «А время ли сейчас для отпусков?»

Вот в такой нервной обстановке, с ничем не объяснимой надеждой, что все как-нибудь обойдется, и началось это заседание.

Вообще, к завершению первого президентского срока Владимира Путина нервозность стала слишком заметна в работе правительства. Занятые (а особенно незанятые) места интересовали всех без исключения.

После переговоров с президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым в Большом Кремлевском дворце 6 февраля 2004 года два президента вышли к журналистам. Как это обычно бывает в таких случаях, места в первом зрительском ряду заняли не журналисты, а первые лица двух стран. Кто бы мог подумать, что вокруг этих мест через какие-то мгновения развернется нешуточная борьба?

Одно место в первом ряду пустовало. На него и обратил самое пристальное внимание министр культуры Михаил Швыдкой. Подойдя к министру иностранных дел Игорю Иванову, он попросил его пересесть на пустующее место.

– А я на ваше место сяду, – сказал он господину Иванову.

– Меня куда посадили, там я и сижу, – после короткого замешательства уверенно и твердо ответил Игорь Иванов.

Михаил Швыдкой вопросительно посмотрел на него. В этом взгляде не было ничего, кроме вежливого удивления.

– Табличка моя тут лежала, – добавил Игорь Иванов, – на этом стуле. На него и сел.

Господин Швыдкой со все возрастающим удивлением глядел на министра иностранных дел. Ему, похоже, была непонятна такая горячность в столь пустяковом деле.

– Конечно-конечно, не беспокойтесь, – министр культуры даже успокаивающе помахал рукой господину Иванову, и отошел.

– Вот же было пустое место, – пожал плечами министр иностранных дел. – Садился бы, да и все.

Михаил Швыдкой услышал это замечание и уже из прохода пробормотал:

– Я между силовиками не сажусь. Плохой знак.

Места делили таким образом постоянно. В этом участвовал и ставший 30 октября 2003 года после отставки Александра Волошина главой администрации президента Российской Федерации Дмитрий Медведев.

Вечером 24 февраля 2004 года в Кремле состоялось совместное заседание президиума Госсовета и Совета безопасности, посвященное инновационной политике государства. На заседание пригласили едва ли не всех членов правительства. За несколько минут до начала заседания президент по телевидению заявил об отставке кабинета министров.

Минут за сорок до начала заседания я узнал, что вот-вот произойдет что-то страшное. За полчаса до заседания стало известно, что именно. В аппаратную ВГТРК, которая с некоторых пор функционирует в ситуационном центре в первом корпусе Кремля, принесли интересную кассету.

Надо заметить, что ситуационный центр был оборудован еще при первом президенте России Борисе Ельцине, но фактически не работал. Мало пользовался им и Владимир Путин – в основном для своих контактов с космосом, например, когда выходил на связь с Международной космической станцией. И вот недавно технике, которой напичкан ситуационный центр, нашли достойное применение. Теперь из новой аппаратной ВГТРК перегоняются оперативные сюжеты о быстротекущей кремлевской жизни.

На кассету коллеги с Первого канала записали заявление президента России Владимира Путина. В нем шла речь об отставке правительства. По появившейся у меня информации, заявление записывали именно в то время, которое в первый рабочий день недели отводится для заседаний кабинета министров. И это заседание не состоялось.

Между тем заседание по инновационной политике никто отменять не собирался. В Георгиевском зале Кремля уже собирались ученые. Я ждал членов кабинета министров. А разве вам не доставило бы удовольствие понаблюдать за реакцией людей, которым только что рассказали, что они уволены?

Первым в Георгиевский зал вошел министр образования Владимир Филиппов. Я попросил его прокомментировать случившееся. Ведь именно в эти минуты президент по телевидению делал свое заявление.

– А что я должен прокомментировать? – с интересом спросил министр образования.

– Вашу отставку.

– Да? – на лице господина Филиппова появилось выражение.

Трудно передать его имеющимися у меня в распоряжении словами. В этом выражении были и сочувственное внимание ко мне, и пытливость ума, и абсолютная готовность и подтвердить, и опровергнуть.

– А вы что имеете в виду? – продолжил министр.

– Заявление президента.

– И когда оно прозвучало?

Владимир Филиппов спрашивал уже с некоторым подчеркнутым безразличием, давая понять, что он, конечно, в курсе того, как что-то в этом роде давно готовилось, но просто не знал точную дату и время. Но тут его выдал его же собственный наводящий вопрос.

– По поводу всего правительства заявление? – спросил он.

Владимир Филиппов спрашивал почти утвердительно. Почти, но не совсем. Редко когда в своей жизни я встречал в человеческих глазах настолько неподдельный интерес. Нет, он ничего не знал. Ничего. Я коротко, своими словами пересказал ему заявление Владимира Путина. Так, я упомянул, что президент хочет сменить команду, потому что население страны вправе, по его словам, знать, с кем он собирается работать следующие четыре года.