9. Твой идеал журнала?

10. Псевдологос. Внутренний голос. Дефекация или дефиниция?

11. Дезинфекция как стерилизация космического начала. Панспермия. Предпосылки универсального сознания. Твое посильное участие в онтогенезе. В качестве пациента или перципиента?

Все неправда. Я давно умер. Когда меня дефлорировала Кора. Студентка с королевскими закидонами. Наследственная флористка. С вечным вибратором в портпледе. Королева с блядским прононсом. Ох, уж она напледовалась во время замужества. Что ж, нечего пенять, взялся за гуж, не говори, что не муж. Впрочем, откуда мне было знать, что у нее, как говорится, "бешенство матки". Бог с ним, с прошлым. В настоящем времени все проще описывать. Я до сих пор умираю. С того самого мгновения, как родился.

Когда я навещаю мамочку и она обнимает блудного сына, присовокупляя всепрощающий поцелуй с луковым привкусом позавчерашних котлет, я умираю интенсивнее. Я особенно остро чувствую дискурс самокастрации современного искусства. Кот лет отвык от котлет. Как ни крути, смысл присутствует только в возрождении, в ренессансе. Хотя бы с помощью новоизобретенной "Виагры".Организуем Виагробанк, которому не страшен дефолт. Де-факто.

Все мы беззащитны, попав в зазор между истиной и идеалом.

НА ЧТО МНЕ ОТКЛАДЫВАТЬ ДОЛЛАРЫ

1. На тот случай, когда я перестану работать в «Визе».

2. На отпуск себе и Поле.

3. На тот случай, когда мы с ней рассоримся и не уживемся в своей однокомнатной, т. е. — на снимание 2-3-комнатной квартиры недалеко от Университета, а в конечном счете — на покупку своей большой квартиры (всего-то добавить примерно 30 тысяч долларов, а что? — всего 6 лет работы в «Визе», если ежемесячно откладывать по 500 "баксов").

4. На тренинги, если я все же захочу стать профессиональным психотерапевтом. Только аутотренингом не обойтись.

Увы, надо лечиться. Не могу записать досконально, в мелких подробностях, что чувствую. За последний месяц сильно увеличились молочные железы, прямо-таки отросли женские груди. Зато уменьшилось оволосение. Началось с макушки, потом оголился живот. Боюсь рассматривать лобок. Только когда моюсь в ванной. И никак не могу оценить дискурс. Если бы я мог ограничиться простой констатацией.

Мне уже 54 года, а чувствую себя на 39. Написал бы — на 19, но все равно, гады, не поверите. Хватит думать, пора жить и жить на полную катушку. Наконец-то жить, а не готовиться жить. Мне хочется вовсю кокетничать, завести парик, подкрашивать губы, ресницы, пудриться, регулярно делать маникюр (на педикюр я тайно от Поли похаживаю в дни журнальной зарплаты).

2 СЕНТЯБРЯ 2000 ГОДА

В метро. Вчера было плохо. Наорал на Полю. Вечером с горя сел писать "Механизм свободы". Вместо 3-х едва накропал одну страницу. Получил самодельную открытку от Н.Корлановой. Она пририсовала к руинам "Вавилонской башни" Брейгеля целующихся голубков. Что бы это значило? То-то она постоянно в своей прозе меня в Голубкова переименовывает. Нет, чтобы в Львова.

Остался завтрашний день. М.б. пойду в кино. Посоветовали посмотреть "Бойцовский клуб".

Вообще-то у меня тихая паника по поводу Леньки. Не рассосалось и не улеглось само по себе. И с точки зрения Лени и с моей мы — во внутренней психодраме. Это ж надо ноздря в ноздрю печататься в одних и тех же журналах и делить одни и те же премии. Хорошо (или наоборот плохо) Гордину. При всех его достоинствах (энергии, хватке, таланте) он нынче не востребован. Нигде. И звать его никак. А у нас с Ленькой как-то все "раскидано по репликам".

От него, кстати, уже год как ушла жена. Совсем еще не старый человек с лицом Аполлона и торсом святого Себастьяна. Глубинно-умный. Только излишне много пьет. От его дыхания остается облако алкоголя и тучка сигаретного дыма. И еще почему-то он постоянно облизывает губы. Они удивительно алого цвета. Неестественно алого. У него ухоженные ногти и ни одного седого волоса. Может, подкрашивается. Ни крупинки перхоти, хотя еврей.

Почему я обращаю на это внимание, хотя отнюдь не антисемит? Почему я не люблю маленьких детей, хотя бездетен? Да и старух тоже, впрочем.

Только что звонила мать. Просила экстренно заехать. Болеет собака. Болит у самой коленный сустав и чуть ли не подозрение на воспаление легких. Боится, что может умереть и не попрощаться со мной.

А как же мое собственное постоянное умирание, смерть моей первой любви с Геллой Кац, гибель первого супружества с Корой, омертвение дружбы с Ленькой?

Может быть, смерти просто нет и все мы бессмертны? Или наоборот — все мы настолько давно умерли, что то, что чудится, всего лишь тень давно погасшей жизни? Дурацкой, не удавшейся, но все-таки претендующей на самоочищение, на самооправдание и будущий свет. А по зрелому размышлению — на parodia sacra. Что вовсе не исключает подлинности трагедии.