Шрифт:
– М-м… У меня к вам масса вопросов, однако, давайте начнем с фундамента, так сказать… Итак, что это за пуговицы?
– Как металлические кружочки, типа монеток… А, вспомнила! С выпуклым рельефом, вот как это называется! Изображение кадуцея… Причем никого так за руку и не схватили.
– А сколько раз находили такие пуговицы?
– Не знаю. Но таких больных было много, это точно!
– Что-то общее между ними есть? Или, может быть, у кого-то, с кем вы разговаривали, возникла какая-то идея? Скажем, определенный возраст, этническая группа, заболевание?
– Я видела трех таких мертвецов – и они все разные! Слушайте, мне пора бежать…
– Только один вопрос. Прошу вас. Вы кому-то рассказывали об этом?
– Ну-у, нашему боссу. Он говорит, у кого-то больное чувство юмора, вот и все… Но вы сами как думаете? Страх-то какой…
Голос Нодди вдруг зазвучал как бы сквозь ватное одеяло. Должно быть, она прикрывала телефонную трубку ладонью. Невнятное бормотание… с кем-то она ссорится. Наконец вновь раздался ее голос, куда более сухой и формальный:
– Мне надо идти. Я на работе, и мы очень заняты. Рук не хватает.
– Позвоните мне, если что-то еще случи…
Синди выключила магнитофончики оглядела наши изумленные физиономии. Затем особенно внимательно сосредоточилась на моей.
– Линдси, скажи, пожалуйста, не пытается л и госпиталь скрыть факт множественных убийств?
Я плотно сжала губы и отодвинулась от стола.
В голове все кружится.
Получаса не прошло, как я извинилась перед Синди за выволочку по поводу статьи, которую она имела все права публиковать. Могу ли я просить ее об этом же снова?
– Линдси… ты знала?! – выдохнула Юки, что-то заметив в моем лице. – Ты знала… Ты с самого начала знала про эти пуговицы…
– Я не вправе об этом говорить.
– Линдси? – Эстафетную палочку взяла Синди. – Поверить не могу! Ты знала про пуговицы? Расскажи! Слушай, ну расскажи! Что это все значит?
– А я тебе скажу, что это значит, – со страшной внутренней силой промолвила Юки. – Какой-то психопат ставит метки. Может быть, даже сам убивает. Нагло. Расчетливо. Холодно… Ну, Линдси, кого я только что описала?
Я издала протяжный, мучительный стон, оглянулась в поисках Лоретты и жестом заказала еще один кувшин пива.
Юки вдруг протянула руку через стол и пожала мне запястье.
– Прошу тебя. Не допусти, чтобы Гарза ушел от возмездия.
Я заглянула в темные печальные глаза Юки. Глаза человека, который однажды спас меня от такого позора, такой несправедливости… А потом, она мне друг, и я ее очень люблю.
– Все под контролем, – кивнула я. – Работа идет. И если Гарза хоть в чем-то виновен, хоть вот настолечко… мы его пригвоздим. Даю тебе слово.
Глава 110
Розовый листок, который Бренда прилепила к моему телефону, гласил: «Шеф Т. вас ждет не дождется». В букве «о» Бренда нарисовала унылую рожицу.
Что такое?
Я поднялась на два лестничных марша и по лабиринту узких коридоров между офисными закутками добралась до углового кабинета, откуда Траччио мог любоваться обшарпанными дверями частных розыскных агентств, заполонивших Брайант-стрит.
Я шагнула внутрь, и шеф положил трубку телефона. Взяв со стола лист бумаги, он потряс им у меня перед носом:
– Поздравляю, лейтенант! Жалоба. Доктор Деннис Гарза обвиняет вас в назойливом преследовании его благородной персоны. Обещает отсудить у ПДСФ вагон денег… Комментарии?
– Он просто козел.
– Линдси, мне не надо общих фраз. Вы можете объяснить, в чем дело?
Вообще говоря, в юриспруденции «назойливое преследование» означает те действия или слова, которые, будучи направлены на конкретного человека, раздражают его или причиняют эмоциональные страдания без всякой оправдательной причины.
Так вот у меня такие оправдательные причины были возведены в энную степень.
Мало того, я уже который день спала не больше четырех часов в сутки и держалась только на кофеине.
Словом, мое терпение лопнуло.
– Да, мы за него взялись! – без обиняков бросила я в лицо Траччио. – Наглец какой! Да еще и псих… Шеф, вы должны меня поддержать и дать возможность следовать интуиции.
– А сколько у вас миллионов в банке, лейтенант? Вы опять хотите нас подставить?
Я замолчала и, глядя в маленькие карие глазки шефа, попыталась взять себя в руки.