— Я дважды теряла ключи. Убийца мог иметь эти ключи и открыть ими дверь.

— Зачем?

— Что зачем?

— Зачем убийце открывать дверь и заходить в вашу квартиру?

— Видимо, чтобы убить мою мать…

— Кому нужна смерть вашей матери?

— Не знаю.

— У вас могут быть какие-то предположения или подозрения?

— У меня их нет. Пока нет. Возможно, преступник хотел ограбить квартиру.

— Тогда почему же он этого не сделал? Все вещи, по вашим же словам, остались на месте.

— Да. Но исчезли из столика деньги и кольцо.

— Почему вы вспомнили об этом только сейчас?

— Я обнаружила пропажу совсем недавно.

— Допустим. Почему вы решили переночевать у подруги именно в эту ночь?

— Она меня попросила об этом.

— Ваша подруга говорит иначе. Вы пришли в тот вечер к ней без приглашения и сказали, что поссорились с матерью. Ваша подруга вам посочувствовала, но этого вам показалось мало. Вы подвели разговор так, что ей не оставалось ничего иного, как предложить вам ночлег.

— Все было не так. Я действительно поссорилась с матерью и не хотела идти домой…

— Из-за чего возникла ссора?

— Она опять начала говорить о своей племяннице, которую собиралась прописать.

— В тот вечер вы выглядели очень странно. По крайней мере, так утверждает ваша подруга. Кстати, вы не хотите с ней встретиться еще раз?

— Я была очень расстроена ссорой. Я была вне себя.

— Ваша подруга в таком состоянии вас никогда не видела. Вы все время курили и нервничали.

— Я же говорю. Я была сильно расстроена.

— Настолько сильно, что даже заняли у своей подруги пятьсот долларов?

— Это мое личное дело.

— А можно полюбопытствовать: где эта сумма? Или это тоже очень личный вопрос?

— Я вернула долг. Я задолжала одному человеку пятьсот долларов.

— И кто этот человек? Вы, разумеется, можете назвать его имя.

— Нет. Здесь слишком деликатная ситуация, чтобы втягивать этого человека… этого женатого мужчину в это дело.

— Под деликатной ситуацией вы понимаете убийство вашей матери? Или что-то другое?

— Я не хочу отвечать на ваши вопросы. Если вы меня в чем-то подозреваете, то предъявите официальное обвинение. Давайте закончим этот допрос. У меня очень болит голова.

— Это не допрос. Пока не допрос. Это беседа. Вы можете идти. Но перед этим, будьте так любезны, дайте нам ваши ключики.

— Какие ключики?

— От вашей квартиры. Они у вас при себе имеются?

— Да… То есть нет… Я их забыла. Я вам завтра их принесу.

— А как же вы собираетесь попасть домой? Через окно?

— Вы не имеете права так со мной разговаривать!

— А как я с вами разговариваю?

— Вы подозреваете меня в убийстве моей матери.

— Я… Я этого не говорил…

— Но вы язвите. В первый раз вы говорили со мной не так, как сейчас.

— Вы отдадите сейчас ключи? Или мне самому полюбопытствовать вашей сумочкой?

— Вы не имеете права!

— Вы о чем? Какие права вы имеете в виду?

— Я буду жаловаться в прокуратуру. Вы оскорбляете меня. Вы намекаете, что это я убила свою мать. Пришла ночью и начала бить ее ножом. Или наняла убийцу. Заплатила ему пятьсот долларов, отдала свои ключи, рассказала, где спит моя мать. Я заказала смерть родной мамы из-за этой гадкой квартиры, из-за этой проклятой племянницы!

— Я не понял. Это вы уже даете показания или всего лишь возмущаетесь?

— Перестаньте ловить меня на словах!

— Но ваша версия звучит правдоподобно.

— Это никакая не моя версия!

— Вы хотите сказать, что это уже не версия'?

— Я не буду с вами разговаривать. Я буду говорить, но не с вами.

— Вам помочь достать ключи?

— Не трогайте меня!

(Далее на аудиокассете слышится возня, женский визг, звук падающею стула, легкий звон ключей и наконец приятный бас: «А вот и ключики. А говорили, что забыли». В ответ слышится: «Ты — козел. Ты еще пожалеешь». «Закрой варежку, коза! — весело отвечает бас. — На парашу хочешь? Хочешь, спрашиваю?!»)

Из приговора судебной коллегии по уголовным делам областного суда: