Только руки выдавали ее возраст. В то время как другие знатные дамы купали руки в душистой воде, держались подальше от солнца и увлажняли их сливками, его мать работала на конюшнях как простая крестьянка, и это было видно. Руки ее были грубыми и шершавыми, но она все же ежедневно посещала конюшни, чтобы осмотреть лошадей. Она уже с трудом ходила и больше не ездила верхом. Возможно, она больше никогда не сядет в седло, но Элейн скорее умерла бы, чем призналась в этом.

Вдруг он почувствовал, что мать смотрит на него.

– Ты знаешь, я думаю, Эдвард – очень злой человек, – медленно сказала она, – но он умен. Надо отдать ему должное. Он не принимает неверных решений. – Вдруг она разгневалась. – В Уэльсе будут рады, что он дал им принца. Несомненно, они сочтут это за одолжение, и бедный Уэльс, не имея достаточно сильного вождя, подожмет хвостик, как ручная собачонка, и побежит за своим хозяином. Я слишком долго живу, Гратни. Я больше не хочу жить. Я не хочу дожить до того дня, когда юный Эдвард Плантагенет будет объявлен еще и королем Шотландии!

– Этого никогда не случится, мама. – Гратни дрожал и встал спиной к огню. – Шотландия больше и сильнее Уэльса, и она гораздо более единая.

– Разве? Когда Брюс и Комин год за годом противостоят друг другу, одного за другим меняют регентов королевства, а Эдвард снова и снова разбивает наши войска в северной Шотландии? Нет, Шотландия будет следующей. И я не хочу увидеть, как это случится. Мне пора умереть, Гратни. Я хочу освободиться от этого дряхлого, старого тела!

Гратни нахмурился. Совсем не в духе Элейн было сдаваться вот так.

– Мама, не говори так. Пара теплых деньков, и ты снова будешь в добром здравии. Ты снова будешь заправлять всем на конюшнях, а то Хол Осборн уже не знает, что ему без тебя делать.

– И мне хотелось бы так думать. За конюшнями нужен глаз да глаз. Позаботишься об этом, Гратни?

– Конечно. – Улыбаясь, он прищурил глаза, и сердце Элейн порадовалось тому, как он был похож на своего отца. Но улыбка была краткой. – Говорят, Роберт снова присягнул Эдварду в верности, мама. Не знаю, слышала ли ты об этом. Неужели он не понимает, как выглядит в глазах других, то и дело меняя свои взгляды? Разве не понимает, что ему перестанут верить? Я понимаю, что у него есть свой план и он надеется, что однажды завладеет троном, но сейчас народ ему не доверяет – из-за его непостоянства. И он снова собирается жениться.

– Жениться? – Мысли Элейн немедленно вернулись к Изобел Бакан с ее неосуществимой мечтой. – Это точно?

– Он женится на Элизабет, дочери графа Ольстера. Ричард де Бург, граф Ольстер, был верным сторонником английского короля.

– Значит, он даже своим браком хочет угодить Эдварду. – Она отпихнула стул, не в силах больше сдерживаться. – Я возлагала такие надежды на Роберта! Да и вся страна на него надеялась. Я знаю, у него всегда есть веские доводы, когда он меняет союзников, но не могу поверить, что он пошел на такое! – Она гневно потрясла своей палкой. – Я думаю, он хочет забрать Марджори у Кирсти, а это разобьет сердце твоей жены. – Они немного помолчали. У графства Map до сих пор не было наследника, а с их свадьбы прошло уже одиннадцать лет.

– Не думай о нем так плохо, мама. Я по-прежнему думаю, что он еще удивит нас всех. Он играет в очень опасную игру, но не на секунду не потерял своей цели. А его цель – независимое королевство во главе с Робертом Брюсом.

– Ты все еще в это веришь? – насмешливо спросила Элейн.

– Верю. Он вынужден будет поехать на встречу дворянства в Скоун. Без сомнения, там он объяснит свои действия.

– Хотелось бы мне поехать с тобой, – с частицей надежды сказала Элейн.

Гратни улыбнулся.

– Нет, мама, ты останешься здесь, в Килдрамми, помогать Кирсти вести хозяйство. Сделай это ради меня. А я расскажу тебе обо всем, что произошло в Скоуне, обещаю. И я обязательно передам Роберту, что ты о нем думаешь!

Весна 1302

Морна сидела на берегу и вязала, изредка разгибая спину. Теперь она каждую зиму переезжала в замок, но едва теплело, собирала свои пожитки и возвращалась в хижину. Она всегда замечала, что крестьяне уже подмели пол, набрали свежего вереска для постели и развели огонь в очаге. Вот она и вернулась, и люди снова будут приносить ей свежее молоко и яйца в благодарность за то, что она их лечит.

Откинувшись назад, она посмотрела на небо, услыхав унылый крик кроншнепа в небе над холмами. Она вздрогнула. То был клич тоски, одиночества, душевной муки…

Слишком много времени провела Морна с графиней Map. В последнее время Элейн была необычайно мрачной и угрюмой. В замке было полно строителей, каменщиков и рабочих под началом мастера Джеймса из Сент-Джорджа. Они укрепляли стены, достраивали юго-западную башню и расширяли ворота. Казалось, война никогда не кончится, невзирая даже на то, что на поросших травой полях уже шумела весенняя ярмарка, неся с собой праздники обитателям Килдрамми и Стратдона.