— И что с этого? — добродушноулыбнулся Чалый. — Километры для нас давно уже никакой роли не играют, Варюша.

Течение стало еще заметней. И вдруг первый плот снесла какая-то неведомая сила, подхватила и подняла вверх. Он потянул за собой остальные.

— Смотри, Родион! Там воронка! Черная пасть!

Первый плот несло в водяную яму, черную воду закручивало с сумасшедшей скоростью.

— Нас всех затянет! — крикнула Лиза.

— Прыгайте в воду! — крикнул Чалый. — Рубите конец и прыгайте! — Он обернулся. — Гребите назад, надо удержать плоты!

Улдис подошел к канату и рубанул по нему топором. Натянутый трос оборвался, первый плот сорвало с места и он, как вздыбленная лошадь, помчался вперед. Люди спрыгнули в воду.

— Они не поймают веревку! — крикнула Варя и сорвала с пояса Чалого скрученный трос. — Держи конец, Трюкач! Крепче держи!

Девушка обвязала себя веревкой и прыгнула в воду. Все налегли на весла, пытаясь остановить караван. Плоты сносило в сторону, но не в яму, от одного вида которой можно было сойти с ума. Первый плот разлетелся, бревна, как тростиночки, взмыли вверх и исчезли в пучине. Варе удалось кого-то схватить. Чалый лег и уперся ногами в бревно, из которого торчали обрубленные сучья. Лиза вцепилась в Родиона и пыталась удерживать его, крича осипшим голосом:

— Держись, Родя, держись, миленький!

Чалый начал тащить канат на себя. Над лункой взметнулись и исчезли чьи-то руки. Плоты продолжало сносить, люди удерживали их из последних сил. Наконец водоворот сместился в сторону, течение начало ослабевать. Чалый продолжал наматывать трос на локоть, Лиза помогла ему затащить на плот Варю и Огонька, который был без сознания.

— Все позади, Варюха, отпусти парня, ты же ему ребра поломаешь. Во, вцепилась-то… — задыхаясь, ворчал Чалый.

— Не могу, руки свело, пальцы не слушаются. Веревка коротковата, до других не дотянулась.

— Думаешь, мы еще кого-то вытянем? За тобой следом нырнули, — огрызнулась Лиза. — Это тебе не раненых с поля боя вытаскивать. Героиня, черт бы тебя подрал!

— Не скрипи, как старая телега, — грубо оборвал ее Чалый. — Теперь мы идем первыми. Беремся за весла, а то снесет!

— А эта так и будет валяться обнявшись? — зло бросила Лиза.

Варя сумела разжать руки и заняла место у руля.

Плоты выровнялись и потянулись к берегу. Туман начал расползаться, заморосил мелкий дождик. За время блужданий в тайге, люди привыкли к тому, что никогда не знаешь, с чем столкнешься завтра. Но живые потери были впервые. Стало понятно — по сути дела раньше им везло и это везение воспринималось как должное. Раз ты получил долгожданную свободу за свои мучения, значит, судьба к тебе благосклонна, ты стал избранным. Оказалось, не все так просто. Смерть, как шакал, ходит где-то рядом и ждет лишь удобного случая для пылких объятий.

Дождь усиливался, на это никто не обращал внимания. Когда добрались до берега, Огонек пришел в себя, но ничего не помнил. Капитан Дейкин достал из вещмешка флягу с водкой — берег для торжества, а пришлось пить за упокой.

— Погибли наши товарищи. Улдис Блонскис и Терентий Филиппыч, фамилия не известна. Светлая им память.

Октябрина плакала. Шабанов, пытаясь согреть Варю, укрыл ее своей относительно сухой телогрейкой. Лиза на сей раз осталась без внимания, Родион Чалый сел в стороне и даже не взглянул на нее.

Дежурный шифровальщик доставил радиограмму из центрального узла связи. Передав полковнику запечатанный конверт, вышел в коридор и стал ждать ответа. Челданов вскрыл конверт.

«Исполняющему обязанности начальника Дальстроя полковнику Челданову.

Завтра в Магадан вылетает начальник следственного отдела МГБ генерал-майор Блинников и начальник финансового отдела генерал-майор Перекатов. Приказываю подготовить аэродром к приему самолета и обеспечить достойную встречу руководству.

Присутствие всех начальников управления обязательно.

Заместитель министра государственной безопасности СССР

Генерал-лейтенант госбезопасности Надеждин С.А.»

Ну вот, все встало на свои места. Давно он ждал сигнала из Москвы. Думал, вызовут, а они сами пожаловали. Генералы от следствия и финансов долго разбираться не станут, тут все белыми

нитками шито.

Челданов положил бумагу в конверт и нажал кнопку, встроенную в стол. На пороге появился шифровальщик.

— Передадите эту радиограмму подполковнику Сорокину в пятнадцать ноль-ноль.

— Слушаюсь, товарищ полковник. Дежурный забрал пакет и вышел из кабинета.

Челданов взял со стола рамку с фотографией Лизы. Когда-то в далеком 36-м году восемнадцатилетняя студентка Историко-архивного института приехала покорять Колыму. Ею двигала сумасшедшая энергия и непоколебимая вера в светлое будущее, чувство патриотизма переливалось через край. Он встретил ее на митинге и забыл обо всем на свете.

— Хочу пригласить вас на торжественный вечер, посвященный первомайскому празднику трудящихся, в наш новый театр.