– Похоже на кириллицу, – предположила Федра.

– Да, русские буквы, – согласился с ней мистер Кембл, ковырнув ногтем один из квадратиков.

Тристан оглядел шар еще раз – да, мистер Кембл и Федра правы, это был русский шрифт.

Кембл взял в руки шар и стал крутить его, внимательно рассматривая со всех сторон.

– Вообще-то я умею читать по-русски, – сказал он. – Но это просто буквы, здесь нет никакой определенной надписи.

Тристан протянул руку:

– Позвольте мне взглянуть на эту вещицу, мистер Кембл.

– Прошу. – Мистер Кембл опустил шар в ладонь Тристана.

Тоже покрутив шар в руках, Тристан нажал пальцем на один из квадратиков, послышался тихий щелчок, и с другой стороны шара выполз крошечный деревянный брусок.

– Очень интересно, – сказал мистер Кембл. – Нажмите-ка еще на один квадратик.

Тристан так и сделал, но на этот раз ничего не произошло. Нажав на выдвинувшийся брусок, он вернул его в первоначальное положение. Снова раздался щелчок, и шар приобрел прежний вид. Тогда Тристан надавил пальцем на другую букву, и все повторилось снова.

– Весьма загадочный шар, – задумчиво проговорил мистер Кембл. – Я видел что-то похожее в Восточной Европе, но не в такой форме. Уж больно необычная форма.

– Я тоже кое-что вспомнил, – сказал Тристан. – Я видел такую же непонятную вещицу, только в форме кубика, у одного турка, его потом убили. И его кубик был гораздо проще устроен.

– И как это используют? – поинтересовалась Федра. Тристан покачал головой.

– Мне кажется, что если нажимать буквы в определенной последовательности, то шар откроет секрет, – объяснил он. – Возможно, из него появится драгоценный камень, бриллиант. Что-то в этом роде.

– И какую же последовательность букв выбрать? – резко спросил Кембл.

– Мне кажется, на этот вопрос можно ответить лишь тогда, когда шар будет разобран, – сказал Тристан. – Наше любопытство может также удовлетворить человек, сделавший эту вещь.

– А мы сами не сможем открыть его? – спросила Федра.

Кембл поднял на Тристана глаза.

– Мне кажется, нам не стоит этого делать, – возразил он. – Лучше отнести его сразу к де Венденхайму. Пусть люди из министерства внутренних дел взглянут на шар.

– Совершенно с вами согласен, – проговорил Тристан. – И чем быстрее, тем лучше. Доверите ли вы мне сделать это?

Кембл махнул своей ухоженной рукой с розовыми блестящими ногтями.

– Разумеется, – ответил он. – Я совсем не горю желанием отправиться в Уайтхолл.

На Стрэнде, как и всегда, было оживленно. По дороге, грохоча колесами по булыжникам, ехали кареты, по тротуарам шли пешеходы. Забрав поводья у слуги, Тристан дал Каллидоре кусочек сахара, потом вскочил в седло и поскакал по направлению к Вестминстеру.

Но эта поездка не принесла нужного результата. Когда Тристан добрался до Уайтхолла, ему сказали, что де Венденхайм уехал по делам и будет на месте только завтра после обеда. Разочарованный, уставший и эмоционально взвинченный, Тристан отправился теперь на Кавендиш-сквер повидаться с отцом.

Пембертон впустил его в дом и тут же сообщил, что его отец сегодня чувствует себя немного лучше и только что позавтракал. Войдя в спальню лорда Хокстона, Тристан обнаружил, что сотрудники из министерства – эта стая черных воронов – уже отбыли, чтобы, по всей видимости, перекусить и напиться чаю. Теперь в комнате стояла тишина, и можно было без помех поговорить с отцом.

После того как Тристан показал отцу загадочный шар и поведал всю историю о том, как эта вещь попала к нему в руки, лорд Хокстон похвалил его работу и сказал, что он всегда знал, что его сын обладает прекрасными аналитическими способностями.

– Так кто, ты сказал, помог тебе найти это? – поинтересовался отец, продолжая крутить в руках шар.

Тристан кашлянул, чтобы прочистить горло.

– Леди Федра Нортемптон.

– Та самая девушка, которая стала свидетельницей убийства? – спросил отец, кладя шар на тумбочку рядом с кроватью. – И что она за человек, эта леди Федра?

– Она очень умная и утонченная девушка, – быстро ответил Тристан.

– И сколько же ей лет? – снова задал вопрос отец. – Полагаю, она уже не школьница?

– Нет, сэр. – Тристан улыбнулся. – Ей года двадцать два или двадцать три.

– Она хороша собой?

Тристан был удивлен.

– Все считают ее обычной, – ответил он. – Но так кажется только тем, кто не хочет взглянуть на нее повнимательнее.

Одна бровь его отца поднялась вверх.

– Понятно, – пробормотал он. – А ты, как я полагаю, захотел уделить ей чуточку больше внимания, чем другие. Хочу напомнить тебе, Тристан, что эта девушка невинна и из хорошей семьи, не чета твоим обычным увлечениям. Надеюсь, ты не стал с ней флиртовать ради того, чтобы получить от нее нужную для расследования информацию.