– Кстати, я слышал, что вы приступили к исполнению своих новых обязанностей в министерстве иностранных дел. – Де Венденхайм бросил на Тристана оценивающий взгляд, когда они стали спускаться по лестнице. – Так это правда?

– Это временно, – тихо ответил Тристан. – Всего лишь для того, чтобы зацепить Вострикову и раскрутить ее дело.

Влажный взгляд де Венденхайма снова устремился на Тристана.

– Советую быть предельно осторожным, Толбот.

Лорд и леди Нэш жили в таком большом особняке, что, казалось, он занимал не меньше половины Парк-лейн.

– Сидеть, – подал команду собаке де Венденхайм. И черное животное послушно село на верхней ступеньке лестницы, продолжая при этом энергично вращать своими янтарно-желтыми глазами.

Тристана и де Венденхайма провели в элегантную гостиную, выходящую окнами на Гайд-парк, которую дворецкий назвал «золотым салоном». Убранство гостиной и в самом деле оправдывало свое название: здесь были шелковые шторы цвета шампанского с золотыми нитями, золотистая сетка поверх тканых обоев на стенах, позолоченные канделябры, бронзовые украшения и вазы с желтыми и оранжевыми цветами. Не успели они присесть, как тут же послышался детский смех, топот маленьких ножек, собачий лай и высокий, спокойный голос женщины. Весь этот ураган приблизился вплотную к дверям гостиной, и снова, теперь уже рядом, раздался женский голос.

– Неужели? – воскликнула она, сопроводив вопрос негромким стаккато своих каблуков.

Наконец дверь распахнулась, и на пороге появилась темноволосая женщина. Ребенок был уже у нее на руках, а вокруг ее ног вился спаниель, на голове которого покачивался маленький красный бантик. Судя по наряду женщины, можно было сделать вывод, что это жена лорда Нэша.

– Макс! – Женщина подошла к де Венденхайму и быстро обняла его. Тристану стало понятно, что де Венденхайм частый гость в этом доме и, возможно, хороший друг лорда и леди Нэш.

Де Венденхайм представил леди Нэш Тристана, назвав его мистером Толботом. В глазах женщины мгновенно вспыхнули и тут же погасли огоньки. Вероятно, она была наслышана о подвигах Тристана, и это вызывало у нее и любопытство, и удивление.

– Но вы также и лорд Эйвонклифф, не так ли? – спросила маркиза, глядя прямо на Тристана. – Что ж, очень приятно.

– Я скорее известен как Толбот, – сообщил Тристан, склоняясь в вежливом поклоне, и в этот самый момент черно-белый клубок шерсти с красным бантом резко подпрыгнул вверх и лизнул Тристана в лицо своим горячим шершавым языком.

– Ах, этот негодник Чин-Чин! – ласково пропела маркиза, трепля спаниеля за ухо. – Эта собака моего брата – ужасное существо, бессовестно пользующееся всеобщей любовью.

Высоко подняв подбородок, лакей понес к дверям извивающегося и лающего спаниеля.

– Прошу садиться, джентльмены. – Леди Нэш расположилась с ребенком на парчовом диванчике.

– Малыш Люк растет не по дням, а по часам, – заметил де Венденхайм, глядя, как леди Нэш усаживает сына у себя на коленях. – Полагаю, вы только что вернулись с прогулки? На улице просто чудесно.

Леди Нэш рассмеялась:

– Нет-нет, я не бываю с Люком на прогулках! – Она повернулась к Тристану и дружески улыбнулась. – Моя семья владеет несколькими судостроительными компаниями, мистер Толбот, и я работаю. А Люком занимается няня. У него очень хорошая няня, она с ним и гуляет.

Леди Нэш работает? Как странно, подумал Тристан. И, как он успел заметить, в детской должно было скоро появиться пополнение. Леди Нэш походила на мадонну с итальянских фресок: высокая, довольно бледная, с большими сияющими глазами и темными гладкими волосами.

Рассматривая ее, Тристан пытался представить, каким человеком был ее муж. Он хотел понять, насколько хорошими могли быть отношения Федры с этой женщиной и как вообще складывалась обстановка в семье. Несомненно, эти отношения были близкими. Леди Нэш продолжала качать на колене своего сына, и нигде рядом не было видно ни няньки, ни гувернантки.

– Прошу извинить меня, господа, – сказала она вдруг. – Нэш появится с минуты на минуту. Мистер Толбот, была рада познакомиться с вами. Прошу извинить меня за Чин-Чина.

Тристан встал и раскланялся.

– Мне тоже было приятно, миледи, – сказал он. – А собак я очень люблю.

– Но за эту любовь вы не должны расплачиваться вашим замечательным сюртуком. – Она улыбнулась, бросив взгляд на рукав Тристана, где Чин-Чин оставил небольшое пятнышко. Потом леди Нэш забрала ребенка и вышла из комнаты.

Двери в гостиную остались открытыми, и Тристан увидел, как по центральной лестнице быстро поднимался высокий темноволосый мужчина. Встретив леди Нэш, он обнял ее и поцеловал мальчика в щеку.