Когда вир на телеге скрылся из виду, я огляделась и обомлела. Маленькая тропинка от нашей деревеньки Болотинки перешла в большой тракт, по которому можно было добраться в столицу нашей славной Толии Славноград. Вокруг, куда ни глянь, простиралось поле. Ровное высокое разнотравье колыхалось на ветру, переливаясь всеми цветами радуги. Вокруг разливался приятный аромат трав вперемешку с запахом всех известных и неизвестных мне цветов. Всюду сновали деловые полевки, не обращая внимания на коня с застывшей в изумлении всадницей. Я никогда не видела такого большого и богатого поля. Половину трав я просто не знала. Деревня Болотинка полностью оправдывала свое название. Мелкие болотца перемежались редкими лиственными лесами, которые скорее можно было назвать буреломом. Лугов было и того меньше. Когда я нашла нетронутый и никому неизвестный луг, моей радости не было предела. Наконец-то Кира зимой будет сыт. Я никому не показала мой дальний луг, и сено пришлось заготавливать самой.

Рывок поводьев и недовольное фырчанье вывели меня из оцепенения. Кире надоело просто так любоваться полем. Он считал, что надо продолжать либо путь, либо завтрак. Поле так поле — решила я, и, свернув влево, мы нырнули в мерно колышущееся зеленое море. Мне было все равно, куда ехать. Наконец-то я была хозяйкой своей жизни, а с направлением определимся по ходу.

Избранный нами путь оказался без ухабов, и Кира перешел на осторожную рысь. На горизонте показалась кромка леса, но с такого расстояния невозможно было определить хвойный он или лиственный. Навскидку до него было верст двадцать. Перекусывая на ходу и не останавливаясь, мы вполне могли миновать это расстояние до темноты. Но у судьбы на этот счет было иное мнение.

Когда до первых елочек оставалось не больше версты, Кира резко остановился, попятился и встал на дыбы, довольно невежливо спешив меня задом о землю. Против силы притяжения не спасла даже густая трава. Хорошо хоть у Киры хватило ума не убегать, а то болтаться по незнакомому лесу пешком мне совсем не улыбалось. Когда я, помянув всех родичей коня по обеим линиям до пятого колена, встала, прямо мне под ноги ударила радуга, и материализовался лепрекончик, бегущий куда-то или от кого-то.

В народе ходит поверье, что если человек поймает лепрекона за шкирку и поднимет над землей, тот обязан выполнить любые три желания счастливчика. Но эти маленькие коварные создания постоянно пытаются исполнить желание дословно, поэтому и рекомендуют хорошо подумать перед тем, как что-либо загадывать.

Один незадачливый селянин попросил огромную корову, ну лепрекон и шлепнул на сарай животину размером с дом. Стоит ли упоминать, что от сарая мало что осталось, а «везунчик» истратил второе желание на усмирение и устранение разбушевавшейся Буренки. Третье загадывать он не стал.

Поговаривали так же, что нынешний король Толии Умор «законно» вступил на престол благодаря лепрекону. Королем-то его сделали, да любви народной не прибавили, казну не обогатили и во дворец не доставили. Как стоял посреди поля с косой, так и остался стоять, только в короне, парадном одеянии и мантии. Его еще с воздуха ловко так скипетром припечатало — за версту слышно было величественную речь на тему генеалогического древа лепреконов. А дело после дождя было. С поля новоявленный король Умор выбрался без особых потерь, а вот на размокших дорогах пало смертью храбрых его одеяние. Долго ему потом пришлось извилинами скрипеть, чтобы с трона ловкие министры не выкинули. А народ его все равно не любит.

Повторять подвиги Умора мне не хотелось, но и такой шанс упускать было глупо. Поэтому, наклонившись, я цапнула лепрекона за загривок и дернула вверх. Моей наградой стал сдавленный хрип из-под шляпы.

— Пусти, а то задушишь, — проскрипел лепрекон.

— Ага, вот я тебя сейчас отпущу, а ты смоешься. И кто мои желания выполнять будет?

— Если не отпустишь, свеженький труп со следами удушения.

— А ты точно не удерешь? — сжалилась я.

— Через минуту удирать будет некому.

Зная лепреконов, их нельзя отпускать, не взяв с них обещания не смыться.

— Обещай, что выполнишь три моих желания, и после исполнения последнего можешь быть свободен.

— Обещаю, — этот сип был больше похож на предсмертный.

Я разжала пальцы, и милая зверушка шлепнулась оземь. Я искренне порадовалась, что не одинока в своем недовольстве жесткостью земли и скоростью полета до нее. За те несколько минут, что лепрекон приводил себя в порядок, я успела разглядеть его. Росточком он был чуть выше колена, одет во все зеленое. Из-под высокой остроконечной шляпы выбивались редкие светлые волосики. Маленькое личико имело форму ровного овала. Черты лица были правильными, выражение величественным. Небесно-голубые глазки метали громы и молнии.

— И так нас мало, а тут еще вы, удушители, на нашу голову! — неподдельно возмущался лепрекон. — И кто придумал хватать нас за ворот, чтобы подчинить?! А почему именно за ворот, а не за мизинец на левой ноге?! Откуда пошло это идиотское суеверие?! Лепрекон и так выполнит три желания того, кто его увидел. Достаточно просто сказать «Попался!. И нечего так на меня пялиться! Я пылаю праведным гневом!

Пялиться на лепрекона я не думала, просто ждала, когда же он успокоится. Лепреконы как суслики или призраки: все знают, что они есть, но их никто не видел. Ну, или почти никто.

— Успокоился? — поинтересовалась я.

— Что желаете, хозяйка? — величественно поклонившись, поинтересовался он. Создавалось четкое ощущение, что он надо мной издевается.

— Для начала, разговаривай как все нормальные люди.

— Какой базар, крошка!

Нет, он явно издевается. Закипать от праведного гнева начинала уже я. Видимо почуяв, что моим первым и последним желанием будет закончить начатое, то есть придушить недомерка, лепрекон испуганно присел и начал нервно озираться по сторонам в поисках путей к отступлению. Похоже, уже были прецеденты.