– Об операции сообщил, но сказал, что получил только пятьсот тысяч.

– Почему вы занизили сумму?

– Он бы решил, что миллион двести тысяч – это чересчур, – пожал плечами Уайтекер.

– Кому еще было известно об этой сделке?

– Я знаю только про Феррари и Мика Андреаса, ну и себя. – Уайтекер снова оглядел сидевших за столом. – Но похоже, что знали и другие. Как вы считаете, отчего они раскрыли ее так быстро?

За несколько дней до того, как против него было выдвинуто первое обвинение, сказал Уайтекер, его предупредили обо всем этом.

– Мне позвонил один из служащих АДМ, Лу Рочелли. Он сообщил, что Рэнделл велел всем проверять инвойсы по откатам. Они точно знали, где искать. Рэнделл сказал: «Мы пришьем Уайтекеру мошенничество». Он сказал это еще до того, как начали проверять документацию.

Агенты насторожились. Им и прежде казалось подозрительным, что документы, уличающие Уайтекера, нашлись так быстро. А теперь он называет потенциального свидетеля, который может подтвердить, что происходило в АДМ. Если Рочелли подтвердит рассказ Уайтекера о Рэнделле, дело АДМ может принять новый оборот.

– Рэнделл знал об этих двух откатах с самого начала?

– Я не в курсе, – ответил Уайтекер.

Д'Анжело сменил тему и спросил Уайтекера о его сотрудничестве с ФБР. Оно началось осенью 1992 года, сказал Уайтекер, через несколько месяцев после операции с «Дальневосточными специалистами».

– Вы признавались агентам в совершенных вами незаконных действиях? – спросил Д'Анжело.

– Нет. Я не думал, что АДМ раскроет их и обвинит меня. Ведь это же во вред им самим. Они одобряли эти сделки, и многие занимались тем же самым. Мне и в голову не приходило, что они решатся вынести все это на публику.

Начав работать на ФБР, сказал Уайтекер, он воздерживался от мошенничества до мая 1994 года. В мае он с помощью швейцарца Бита Швейцера провел сделку на два с половиной миллиона с компанией «Эй-би-пи». Прежде Уайтекер говорил, что Швейцер ничего не знал о мошенничестве, но прокуроры подозревали, что этот человек занимается отмыванием денег.

– Швейцер открыл счет «Эй-би-пи» в Объединенном швейцарском банке, – добавил Уайтекер. – Мы с самого начала планировали использовать «Эй-би-пи» в двух операциях.

– Так Швейцер знал, что деньги добыты незаконным путем?

– Да, я сказал ему.

Эд Хербст только покачал головой. Он помнил, что в прошлый раз Уайтекер уверял их в невиновности Швейцера.

– Как вы познакомились с ним? – спросил Д'Анжело.

– Он известный эксперт по банковским операциям. Я слышал о нем, еще когда работал в «Дегассе», в Германии.

– Кто-нибудь еще из служащих АДМ прибегал к услугам Швейцера?

– Не знаю, – равнодушно пожал плечами Уайтекер.

– А вы прибегали к его услугам, когда работали в «Дегассе»?

– Абсолютно нет. Я тогда ничем таким не занимался. Это в АДМ меня всему научили.

Вторая операция с участием «Эй-би-пи» была проведена в начале 1995 года.

– Примерно в феврале Брайан Шепард сказал, что моя работа на ФБР скоро закончится. Ну я и решил провернуть это еще разок.

Это мошенничество было самым крупным, сказал Уайтекер, – на три миллиона семьсот пятьдесят тысяч долларов. Деньги он разместил в банках Швейцарии, Гонконга и Каймановых островов. Переводил их все тот же Бит Швейцер.

– Сколько вы ему заплатили? – спросил Д'Анжело.

– Не помню точно. Кажется, семьсот пятьдесят тысяч. Надо проверить, у меня записано.

Д'Анжело перелистал свой блокнот.

– Что еще?

– Что касается меня, то все.

– Итак, Марк, о какой итоговой сумме идет речь? – спросил Д'Анжело. – Сколько всего денег вы добыли незаконным путем?

Уайтекер поднял глаза к потолку, словно производил вычисления.

– Примерно семь миллионов семьсот тысяч, – ответил он наконец.

Д'Анжело записал сумму.

– Отчего вы пошли на это?

– Я хотел обеспечить свое будущее. Я не думал, что АДМ разоблачит меня.

– Почему?

– Потому что все это часть их корпоративной культуры. Я думал: если вы, ребята, меня выдадите, я тоже молчать не буду. Я и не думал, что они пойдут на такой риск.

– Мик Андреас знал обо всех ваших сделках?

Уайтекер задумался.

– Только о первых двух. Он с самого начала сказал мне, что нет необходимости докладывать о них всякий раз.