Все произошло очень скоро. Кодьякский медведь способен мчаться со скоростью скаковой лошади. Все трое неслись к отдаленной точке примерно в полумиле от стоянки, где сине-коричневое чудовище уже повернулось, заметив их. Раздался звук выстрела и одновременно — разорвавшейся пули. Чудовище упало и умерло.

Хайфенс соскочил со спины Фаро Нелл. Он развил лихорадочную деятельность возле убитого сфекса. Семпер даже заинтересовался этим: он приземлился неподалеку, наблюдая за хозяином со склоненной набок головой.

Бордман пригляделся. Хайфенс что-то делал с телом сфекса. Сурдаф и Ситка бродили неподалеку, а Фаро Нелл с любопытством смотрела на его действия. Наггет тихонько заскулил, и Бордман потрепал его по спине. Медвежонок заверещал громче. Хайфенс вдалеке выпрямился, осмотрелся и снова оседлал медведицу. Ситка обернулся на Бордмана, подозвал Сурдафа, и оба рысью припустили назад. Семпер замахал крыльями — ветра недостаточно! — и опустился на плечо Хайфенса, вцепившись когтями.

Наггет истерически завопил и попытался вскарабкаться на Бордмана, как на дерево. Бордман, конечно же, упал, а медвежонок — сверху. И тут в воздухе мелькнула чешуйчатая лапа и раздались пронзительные вопли сфекса. Тварь пыталась достать его, но промахнулась.

Бордман слышал только оглушительные вопли. Ситка и Сурдаф мчались на бешеной скорости. Рычание Фаро Нелл заполнило все вокруг. Детеныш, скуля, помчался навстречу матери. Бордман поднял ружье. Им овладела ярость: сфекс повернулся вслед медвежонку, явно собираясь кинуться за ним. И Бордман не нашел ничего лучшего, кроме как ткнуть чудовище прикладом…

И тогда сфекс прыгнул на него. Бордман потерял почву под ногами. Восьмисотфунтовый монстр — помесь дикого кота и ядовитой кобры, отличающаяся водобоязнью и жаждой убийства — не самое приятное на свете зрелище, особенно когда наваливается и толкает вас в грудь.

Ситка, прибежавший первым, встал на задние лапы, оглушительно взревел, вызывая сфекса на битву. И кинулся на врага. Хайфенс уже был здесь, но не мог стрелять, ведь Бордман находился в самой гуще битвы. Фаро Нелл ревела и рычала, разрываясь меж двух огней: необходимостью защищать Наггета и желанием отомстить обидчику.

Они убегали прочь, хотя Ситка не прочь был схватить труп врага и стереть его в порошок, ударяя о землю. Его ярость объяснялась еще и тем, что человек, с которым медведи успели подружиться, пострадал в схватке. Но Бордман обиделся не на шутку. Он шумел и ругался. Хайфенс усадил его на спину Сурдафа и приказал держаться крепче.

— Проклятье, Хайфенс! — кричал пострадавший. — Ну, разве это честно? Ситка получил глубокие царапины. А вдруг их чертовы когти выделяют яд?!!

Хайфенс лишь резко погонял медведей. Они преодолели уже добрых две мили, когда Наггет взвыл в отчаянии, и Фаро Нелл бросилась к нему, чтобы утешить.

— Ну, пожалуй, хватит, — проговорил Хайфенс — Учитывая, что ветра нет и остальные сфексы удалились от плато на большое расстояние…

Он соскользнул со спины медведицы и достал антисептик и тампоны.

— Вначале Ситка! — завопил Бордман. — Я в порядке!

Хайфенс обработал раны медведя. Они были легкими, ведь Ситка Пит — закаленный боец со сфексами. Затем Бордман обнажил рану на груди, вдыхая странный аромат лекарства — оно пахло озоном.

— Это все моя вина, Хайфенс, — заговорил он. — Я наблюдал за вами, вместо того чтобы хранить бдительность. Не мог понять, чем вы там занимались.

— Сделал маленький разрез, — сообщил Хайфенс. — К счастью, первый из сфексов оказался самкой, как я и надеялся. И она собиралась отложить яйца. Уф! Теперь мне известно, почему сфексы мигрируют и куда и отчего им не нужна еда.

Он наложил Бордману повязку, и они продолжили путь.

— Я уже разрезал их прежде, — говорил Хайфенс — Нужно ведь узнать о них как можно больше, для того чтобы люди могли жить здесь.

— Вместе с медведями? — с иронией спросил Бордман.

— Конечно, — ответил Хайфенс. — Но смысл вот в чем. Сфексы приходят в пустыню, чтобы размножаться. Они совокупляются и откладывают яйца, оставляя их на солнце, чтобы вылуплялся молодняк. Вот что это за место. Киты возвращаются в особое место для размножения, и в конце пути и самки, и самцы ничего не едят. Лосось возвращается в ручьи, где появился на свет, чтобы выметать икру. Он тоже не питается и погибает после нереста. А угри — я использую в качестве примера земных животных — путешествуют тысячи миль в Саргассово море, чтобы дать потомство и умереть. К несчастью, сфексы при размножении не погибают. Но теперь точно известно: у них есть специальное место для размножения, и в этой пустыне они откладывают яйца.

Бордман тяжело брел вперед. Он сердился на себя за то, что не соблюдал элементарных правил предосторожности. И Наггета проигнорировал, а ведь медвежонок предупреждал об опасности!

— Мне понадобится кое-какое оборудование, которое, я уверен, можно обнаружить в колонии роботов, — добавил Хайфенс. — С его помощью мы превратим планету в удобное место для жизни людей в человеческих условиях!

Бордман заморгал от удивления:

— Что именно?

— Сельскохозяйственная техника, — нетерпеливо объяснял Хайфенс — Надеюсь, она имеется в колонии. Роботы оказались бесполезными, потому что не обращали внимания на сфексов. И остаются таковыми. Но уберите кнопки управления, и машины пригодятся! Они не должны были разрушиться за несколько месяцев воздействия климата.