— Да, сэр, — уважительно проговорил Барнс.

— А затем мы его подожгли. У нас был не однопроцентный раствор — а в одну тысячную процента. Никто не стал измерять скорость возгорания при взрыве сухого топлива. Измерили в растворе. Ниже, чем скорость звука. Чистый температурный феномен. В воде, в любой жидкости, корабельное топливо сгорает при температуре, чуть ниже точки кипения воды. Оно не взорвется от удара, но раствора надо чертовски много. Можно мне еще кофе?

— Да, сэр, — ответил Барнс — Сейчас будет.

— Мы залили топливо в болото и оставили его там. Оно обладает высоким уровнем диффузии. И просачивается в грязь… И вот наступил день с хорошим сильным ветром. Я опустил раскаленную железную болванку в болотную воду с добавленным в нее топливом. От этого зрелища у нас просто волосы встали дыбом!

Барнс налил еще кофе. Бордман сделал глоток и обжег язык.

— Поднялся пар, состоящий из воды и примеси топлива. В массе своей он не взорвался. Просто из болота повалила стена пара. И пар был даже не сжатым. А звук!.. Громкий хлопок, и туча пара высотой в полмили понеслась вверх, подгоняемая ветром. И вся вода с поверхности болота улетучилась, а ядовитые болотные растения погибли. Таким образом… — он громко зевнул. — Мы получили участок десять на пятьдесят миль, готовый к приему колонистов.

Он снова попробовал кофе. И добавил:

— Этот трюк на самом деле не взорвал топливо. Он поджег его — в воде. И сообщил энергию воде, которая от этого сразу испарилась. Сильная штука!

Он сделал глоток. Несколько человек сидели вокруг и смотрели на него с сияющим видом. Они были рады видеть Бордмана вновь бодрствующим. В небе висела ужасающего вида туча. Бордман посмотрел на нее.

— Ого! Это сколько же я проспал, Барнс?

Барнс ответил. Бордман даже головой потряс в изумлении.

— Пойдемте-ка повидаемся с Сандрингамом. Нужно отложить воспламенение на максимально возможный срок: пока еще состав недостаточно просочился вглубь.

Несколько перепачканных грязью людей стояли вокруг Бордмана. И когда он, пошатываясь, направился к вездеходу, где ждал Барнс, все они смотрели ему вслед с уважением.

— С вами приятно иметь дело, сэр, — произнес один с нескрываемым восхищением.

Бордман с Барнсом отправились на поиски Сандрингама.

Они обнаружили его в скалах с подветренной стороны острова. Море утратило приятную синеву, став свинцово-серым. Волны покрылись белыми барашками пены. В небе висели тяжелые тучи.

Сандрингам сердечно приветствовал Бордмана. Вернер стоял рядом, нервно сжимая кулаки.

— Сандрингам указал на движущуюся внизу процессию людей — пеших и на машинах.

— Я велел им занимать складские помещения, — сказал начальник сектора. — Но, разумеется, для всех убежищ не хватит. Я полагаю, когда они почувствуют себя в безопасности, то вернутся в свои дома — даже во время шторма.

Небо становилось все черней. Ветер набирал силу. Люди едва удерживались на ногах. Количество пены на воде возросло.

— Лодки слизнуло с воды, — добавил Сандрингам. — Масла оказалось недостаточно, чтобы сохранить устойчивость. Из приемника неслись истерические вопли, когда я велел им идти к берегу. Теперь они несутся к убежищу. Я думаю.

— Надеюсь, что так, — проговорил Вернер, кусая губы.

Бордман пожал плечами.

— Ветер сейчас достаточно силен, — заметил он. — Давайте посмотрим. Все ли готово для запуска?

Сандрингам указал на батарею высокого напряжения. Батареи такого типа предназначены для использования на безвоздушных планетах. Провода длиной около двухсот футов тянулись к крошечному холмику серой почвы, извлеченной из скважины, а затем уходили на глубину. Бордман сжал в руке зажигалку. Помедлил немного.

— Что там на дорогах? — спросил он. — Сейчас из этой дыры повалят клубы пара.

— Все предупреждены, — отозвался Сандрингам. — Поджигайте.

Налетел порыв ветра, который мог сбросить человека со скалы. Внизу бушевали волны. И небо, и море налились свинцом. Далеко-далеко в небе можно было различить приближающуюся стену дождя.

Бордман чиркнул зажигалкой.

Небольшая пауза, во время которой ветер снова чуть не свалил его с ног.

Затем из отверстия вырвался пар. Он был абсолютно белым. Он вылетел с громким звуком, но взрыва не было — просто оглушительный хлопок, сопровождающий превращение воды в пар. Затем, в сотне ярдов от этого места, на поверхность вырвался туман. Потом еще дальше из-под земли вылетело облако пара.

То там, то здесь образовывались подобные облака, и их моментально подхватывал неистовый ветер. Облака не накапливались постепенно, а мгновенно, в полном объеме, вырывались из отверстий в земле. Пар не был кипящим. Всего лишь вроде того, что образуется при закипании чайника. Над каждой ямой в земле стояло облако, а ветер уносил их все прочь, смешивая в одну тучу.

Через несколько минут весь остров заволокло туманом, виднелись лишь самые верхушки гор.

— Никто ведь не должен ошпариться, правда? — спросил Барнс.