Если бы он не забрал у меня фотоаппарат, я бы, наверное, согласилась, промчалась в мозгу Кристин веселая и дерзкая мысль. Снимок получился бы на миллион долларов!

– Что ты, не нужно, – быстро произнесла она. – Спасибо, но это было бы слишком…

Тино пожал плечами.

– Не вижу ничего особенного.

– Как же, ты – и вдруг занимаешься таким обыденным делом.

– Ну и что? В нашей семье все, как говорится, люди не бедные, но одновременно большие труженики. Тон в свое время задала наша с Риккардо бабушка, с тех пор так и повелось.

Кристин улыбнулась.

– Это делает тебе честь, но… нет, не нужно, я сама справлюсь с глажкой.

– Хорошо, ступай. А я пока полюбуюсь твоими растениями. То, высокое, наверное, пальма?

– Да. Называется неодипсис. И на этом все, я убегаю, иначе наша беседа никогда не кончится…

Подготовка платья заняла минут двадцать, еще пять ушло на одевание и такое же время – на нанесение макияжа. Приглаживая щеткой волосы, Кристин напомнила себе о намерении держаться нынешним вечером естественно и благожелательно, но в то же время держать барьер перед попытками чувственного воздействия, которые Тино обязательно предпримет в отношении ее.

Когда все было готово, она напоследок внимательно оглядела себя в зеркале. Собственное отражение ей понравилось. Черное креповое платье визуально скрадывало полноту груди и бедер и делало талию уже, из-за чего Кристин выглядела выше и стройнее. Некоторые, вечно сидящие на диете подружки частенько спрашивали ее, не хочет ли она похудеть, и неизменно получали отрицательный ответ. Со своей комплекцией Кристин чувствовала себя комфортно. Толстой ее никто бы не назвал, а полнота на некоторых участках тела лишь придавала ей больше женственности, делая изгибы фигуры более выразительными.

Загадочно улыбнувшись, Кристин надела туфли, взяла сумочку-клатч, которую недавно приобрела на сейле, и поспешно покинула спальню. Войдя в гостиную, взглянула на Тино.

– Заждался?

Он сидел на диване, но, когда появилась Кристин, встал и очень внимательно оглядел ее всю – от туфель до темных поблескивающих волос. Затем медленно произнес:

– Ожидание того стоило. Выглядишь как королева.

Кристин могла бы поклясться, что в его голосе проскользнули нотки восхищения.

– Благодарю, – с достоинством склонила она голову. – Я старалась. Нельзя же выглядеть замарашкой рядом с Тино Парлатти!

На удивление, он воспринял эти слова серьезно.

– А что, вполне логично.

Кристин наклонила голову, скрывая улыбку.

– Да и перед твоим братом не хочу ударить в грязь лицом.

Тино насторожился.

– При чем здесь мой брат? У него есть жена, красавица Бекки, пусть ею и любуется.

– Бекки… – задумчиво произнесла Кристин. – Она не итальянка?

– Нет. – Тино усмехнулся. – Понимаю, что тебя интересует… Конечно, старшие члены нашей семьи хотели бы, чтобы Риккардо женился на девушке той же крови, что и мы все, но любовь не признает подобных условностей. Риккардо выбрал Бекки, а остальным пришлось смириться с этим. Теперь они возлагают надежды на меня.

– А Орнелла Фрасконе итальянка… – Кристин не собиралась произносить что-либо подобное, слова сами слетели с губ, и Тино, разумеется, не остался глухим к подобному замечанию.

– Да, Орнелла итальянка, – сдержанно подтвердил он. – Что дальше?

– Нет-нет, ничего! – быстро произнесла Кристин. – Забудь, что я сказала. – Затем, спеша сменить тему, спросила: – Риккардо тоже… э-э… имеет какое-то отношение к опере?

Услышав это, Тино неожиданно рассмеялся.

– Риккардо? Что ты, нет! У него совсем другое занятие – он производит макароны.

– В самом деле? Вероятно, он владелец макаронной фабрики… или как это называется?

– Как, разве ты до сих пор не поняла? – прищурился Тино. – Ведь надпись «Парлатти» можно встретить, наверное, на каждой третьей упаковке макаронных изделий.

И тут в голове Кристин прояснилось. Действительно, как это она не догадалась сопоставить очевидные вещи! Макароны «Парлатти» известны каждому. У нее самой на кухне найдется как минимум две упаковки с логотипом этой фирмы.

– Так вы и есть те самые Парлатти?! – изумленно воскликнула она.

– Те самые, – подтвердил Тино. – И я не могу передать, сколько насмешек мне пришлось выдержать в детстве из-за этих макарон!

Кристин недоуменно нахмурилась.

– Прости, я что-то не улавливаю повода для насмешек.