Они долго молчали. Затем Кимон заговорил тихим голосом, чтобы не разбудить товарища.

— Скажи, почему та старуха назвала тебя Самидар? — Его пальцы медленно поднимались по позвоночнику Стужи, она ощущала на щеке тепло его дыхания.

Девушка напряглась, но его близость, уют, который она чувствовала в его объятиях, нежность, звучавшая в голосе Кимона, заставили ее расслабиться. Она посмотрела в его глаза, такие синие, что, казалось, в них можно утонуть.

— Потому что это мое имя, — призналась она шепотом. Стужа снова закрыла глаза. Уна знала его только потому, что ей невозможно было лгать, ведь она обладала истинным видением. Теперь это стало известно и Кимону. Стужа не произносила своего имени уже очень давно. Самидар… Так назвал ее отец. Ей всегда нравилось, как оно звучит.

— Я думал, тебя зовут Стужа.

Как много она может ему рассказать? Не станет ли он ее презирать, когда узнает о ее прошлом, о том, что она совершила? Впрочем, возможно, она уже достаточно наказана. Было бы хорошо поделиться этой тайной с кем-то, кто ей дорог. Уна знала правду и не отвергла Стужу. Но Уна была стара и одинока и умела прощать людям их грехи. А Кимон был горд и мог бросить ее, узнав постыдный секрет девушки.

— Ты прав, — сказала Стужа после долгого молчания. Она закрыла глаза, чтобы сдержать слезы. — Меня зовут Стужа.

— Но ведь так было не всегда?

Девушка повернулась на бок, спиной к нему. Он обхватил ее груди, и она почувствовала на шее его дыхание.

— Не самое подходящее время, чтобы рассказывать истории, — задумчиво произнесла она. — Сейчас я хочу спать.

Кимон поцеловал Стужу в затылок и прижался к ней еще теснее. Вскоре он начал похрапывать. Только теперь Стужа дала волю душившим ее слезам.

Она проснулась с криком и схватилась за меч.

— Опять кошмары? — спросил Трас Суртиан, глядя на девушку. Он сидел неподалеку, прислонившись к дереву, и водил по краю меча точильным камнем, который всегда возил с собой в седельной сумке. В первый раз за много дней он снял с себя доспехи.

— Где Кимон?

— Ты так сильно его любишь?

Она приподнялась на локтях.

— Не знаю, — честно призналась она. — Что вообще я знаю о любви?

Старый воин пожал плечами:

— Он отправился на поиски какой-нибудь деревни. Мы решили не будить тебя: ты казалась усталой.

Она нетерпеливо прервала его:

— Надеюсь, он долго не задержится, я так голодна!

Трас Суртиан посмотрел на солнце:

— Сейчас только полдень. Думаю, вернется он не скоро. Неизвестно, сколько ему придется проехать. Но Эндимия — густонаселенный край. Кимон обязательно что-нибудь найдет.

Стужа поднялась на ноги и потянулась. Ее кожа была покрыта испариной, она всегда обливалась холодным потом во время кошмарных сновидений. В волосах было полно дорожной пыли. К тому же она чувствовала запах собственного немытого тела.

— Я спущусь к реке, — объявила девушка. — Ты можешь наточить и мой меч?

Трас кивнул. И тогда Стужа расстегнула ремень и передала ему клинок в ножнах.

— Вода холодная, — предупредил ее Трас; судя по капелькам в бороде, уже успевшей искупаться. С этими словами он вновь принялся за работу. Мелкая серая пыль покрыла его руки, когда он провел точилом по лезвию меча.

Стужа спустилась к воде. Стянула сапоги, затем разделась. Песок обжигал ей пальцы и ступни. Легкий ветерок развевал волосы, ласкал кожу. Она зашла по колено в реку.

Как и предупреждал Трас, вода оказалась ледяной. Наверняка в реке били подземные источники. Течение было очень быстрым, вода закрутилась вокруг ее ног. Девушка задрожала, несмотря на солнце, гревшее ей плечи, но сжала зубы и двинулась дальше. Зайдя в воду по пояс, Стужа остановилась. Вместо песка под ногами теперь был ил. Она чувствовала силу течения — глубже заходить было опасно.

Девушка стала быстро мыться, она терла кожу, пока та не покраснела. Волосы облепили плечи, словно мокрые веревки, кожа блестела от сверкавших на солнце капель.

Крик, донесшийся с берега, заставил Стужу обернуться. Она улыбнулась. Другие люди могли принять его за конское ржание, но она-то знала правду.

Ашур наблюдал за ней с берега.

— Иди сюда, трусишка! — позвала его Стужа.

Единорог мотнул головой и стал спускаться к реке, вошел по колено в воду и начал осторожно пить. Его густая грива плавала на поверхности. Дальше он решил не заходить.

— Трусишка! — повторила она и обдала его фонтаном брызг. Животное посторонилось, затем встало на прежнее место и спокойно продолжило пить.

Стужа с улыбкой смотрела на него, девушку переполняли гордость и восхищение. Она почти приблизилась к Ашуру, когда его рог погрузился в воду и взмыл вверх. Но это была жалкая попытка обрызгать ее — на Стужу попало лишь несколько капель.

— Если это все, на что годится твой рог, давай лучше спилим его и сделаем из тебя обыкновенного жеребца, — поддразнивала она своего друга. — А может, лучше мерина. Как тебе такая перспектива?