Через пару минут Ворон и сам увидел железнодорожные пути и протянувшийся над ними пешеходный мост. Нагло проскочив перед носом едущего навстречу пассажирского автобуса, Игорь свернул с городской улицы на привокзальную площадь. «Волга» с визгом подлетела к зданию вокзала и, оставив на асфальте черные полосы стершихся скатов, остановилась. В ту же секунду Ворон распахнул автомобильную дверцу и буквально выпрыгнул из салона.

– А мне что делать?! – донесся сзади дрожащий от волнения голос Игоря.

– Оставайся в машине! – не оборачиваясь, крикнул в ответ Ворон.

Он взбежал по ступеням и, толкнув от себя открывающуюся в обе стороны массивную деревянную дверь, оказался на первом этаже типового здания железнодорожного вокзала. Та же разноликая толпа пассажиров. Ряд торгующих газетами, журналами и напитками киосков-павильонов. Справа от них отдельное окно «справочной». Вряд ли оператору вокзальной «справочной» известны номера путей, где принимаются товарные поезда. За этой информацией следует обратиться к диспетчерам или дежурному по станции.

Ворон стремительно пересек заполненный пассажирами зал и через противоположные двери вышел на перрон. Остановившись, он оглянулся по сторонам. На перроне, как назло, не оказалось ни одного железнодорожника, у кого можно было бы спросить, где найти дежурного по станции. Зато ему на глаза попались четверо милиционеров, спускающихся по пешеходному мосту. Капитан с нарукавной повязкой дежурного по отделу вел куда-то троих постовых. Ворон решительно направился к ним.

– Где можно найти дежурного по станции? – обратился он к капитану, преграждая ему дорогу. Но в следующее мгновение слабый, но вполне отчетливый запах бензина и заляпанная тем же бензином и железнодорожной копотью форма сержанта и старшины породили следующий вопрос: – Вы осматривали четыреста тридцать шестой товарный?!

По изумлению в глазах постовых Ворон понял, что попал в точку. Зато капитан, напустив на себя солидность, степенно произнес:

– А вы, гражданин, кто будете?

– Военная контрразведка, – Ворон выхватил из нагрудного кармана служебное удостоверение и раскрыл его перед лицом капитана.

Слово «контрразведка», особенно вкупе с определением «военная», произвело впечатление на дежурного по отделу. Он приосанился и представился:

– Капитан Сидельников, дежурный по...

– Вы осматривали четыреста тридцать шестой поезд? – вновь повторил свой вопрос Ворон, не дав ему договорить.

– Так точно, мы, – отрапортовал Сидельников.

На нем тоже были капитанские погоны. Но милицейское звание совсем не то, что звание воинское. Поэтому под требовательным взглядом контрразведчика Сидельников чувствовал себя солдатом-срочником перед ротным старшиной.

– Где он стоит, на каком пути? – требовательно спросил Ворон.

– На десятом. То есть... он уж минут пять как ушел, – поправился Сидельников.

Ворон опешил:

– Как ушел?! И вы так просто позволили ему уйти?! Там же террористы!

На этот раз опешил Сидельников, а постовые недоуменно переглянулись.

– Вы что-то путаете, – убежденно произнес дежурный по отделу. – Там только машинист с помощником. Мы осмотрели весь состав... Да и спрятаться там негде, это же не пассажирский поезд.

Милицейский капитан говорил так уверенно, что Ворон растерялся... На поезде, состоящем из одних цистерн, человеку замаскироваться действительно негде. А ведь в группе не один диверсант, а несколько. Как же постовые их не обнаружили? Судя по их перепачканной форме, они старались вовсю. Или террористы спрыгнули с поезда при подходе к станции? И освободили поездную бригаду? Нет, бандиты могли так поступить, только если машинист и его помощник с ними заодно...

Пораженный внезапной догадкой, Ворон взглянул в глаза Сидельникову:

– Как выглядели машинист и его помощник?!

– Обыкновенно, – милицейский капитан пожал плечами. – Машинист среднего роста. Поджарый...

– Очень спортивный, – вмешался в разговор один из сержантов. – Из кабины сразу на землю сиганул. А там метра два высоты. Я прямо поразился.

Ворона словно током ударило:

– Атлетического телосложения, темные волосы, лоб широкий, плоский, брови густые, глаза темные, глубоко посаженные, лицо треугольное, сходящееся книзу, нос узкий, прямой, подбородок слегка выступает вперед. Он?!

– Он, – наклонил голову Сидельников.

– Точно, – добавил все тот же молодой сержант. – Я заметил, что он, даже когда улыбается, смотрит исподлобья. Ну и на выступающий подбородок обратил внимание.

Ворону все стало ясно... Обманутые видом железнодорожной формы, постовые приняли за машиниста опаснейшего чеченского террориста Гамида Гамадова. Значит, по крайней мере, главарь диверсантов с одним из боевиков не оставил поезд. Террористы переоделись в форму захваченных или уже убитых машинистов и выдают себя за поездную бригаду.