– Хорошо, – наконец подвел итог Абу Умар. – Если тебе это так необходимо, повстречайся с ним. Но организуй все так, чтобы исключить любые контакты с полицией и пограничной службой. Учти: твоя безопасность – это и безопасность всей операции.

– Да, хозяин, – Шах почтительно наклонил голову, но в последний момент не сумел сдержать улыбки. – Я встречусь с Банкиром на ничейной земле.

15 мая – пятница 15.30

Аэропорт жил своей особой суетной жизнью. Из многочисленных репродукторов то и дело звучали сообщения на английском, немецком и французском языках. На размещенных под потолком огромных электронных табло, перемигиваясь, сменяли друг друга надписи о вылетающих и прибывающих рейсах. А внизу, под ними, колыхалась пестрая и многоликая толпа пассажиров. Отправляющиеся на отдых ярко одетые женщины и такие же мужчины. Несколько человек в строгих костюмах, собравшихся явно в деловую поездку. Кришнаиты в нелепых оранжевых балахонах. Гомонящая толпа студентов, сваливших в кучу свои рюкзаки. Одинаково одетые участники какой-то делегации: плоские лица, узкие глаза – азиаты.

Шах шел, слушая разноголосую речь и скользя по лицам внимательным взглядом. Пятнадцать минут назад он сошел с борта прибывшего из Исламабада авиалайнера, имея при себе билет на вечерний рейс до Москвы. Чисто выбритый, в строгом темно-синем костюме в мелкую полоску, голубой сорочке и таком же неброском галстуке он совсем не походил на моджахеда, приехавшего одиннадцать дней назад в усадьбу Абу Умара. Стильные очки в тонкой золотой оправе с простыми, без диоптрий, стеклами оптически изменили овал лица, а слегка осветленные и волнистые волосы – форму черепа. Кожаная сумка-чехол с портативным ноутбуком в правой руке довершала образ бизнесмена, отправившегося в деловую поездку. Шах рассчитывал, что измененная таким образом внешность позволит ему беспрепятственно пройти проверку документов, даже если приметы главаря грабителей, совершивших нападение на дом Жерара Леграна, переданы в полицию и службу безопасности столичного аэропорта. Впрочем, сама вероятность такой проверки была ничтожно мала. Транзитные пассажиры не проходили ни паспортный, ни таможенный контроль.

Тем не менее, сердце опытного диверсанта учащенно забилось, когда он увидел двигающихся по залу навстречу ему двух французских полицейских. Но опасения оказались напрасны – полицейские прошли мимо, даже не взглянув на него. Тем не менее, Шах решил не искушать судьбу и, купив в газетном киоске несколько французских газет, загородился одной из них от пассажиров и служащих аэропорта и углубился в чтение. Через два часа он сложил газеты и направился в центр беспошлинной торговли. Пройдя по залам радиоэлектроники, одежды и парфюмерии, он зашел в павильон, где в изобилии были представлены разнообразнейшие спиртные напитки. В отличие от прочих полупустых павильонов здесь почти у каждой витрины толпились пассажиры. Со всех сторон слышалась английская, французская или немецкая речь. «Спивающиеся нации», – с отвращением подумал Шах, направляясь к стеллажам с крепкими напитками. Там стоял низкорослый, узкоплечий мужчина в темном костюме и очках в тонкой золотой оправе на вытянутом худом лице, разглядывающий галерею разнокалиберных бутылок шотландского виски. Банкир оказался точен. Однако, увидев его, Шах раздраженно сморщился. У Банкира оказались точно такие же очки, как у него. Шах поспешно сдернул собственные очки и спрятал их во внутренний карман. Лишь после этого подошел к Банкиру.

– Добрый день, Алекс.

– А, Селим, – обозначил узнавание тот и, указав взглядом на ряды бутылок перед собой, добавил: – Ничего не могу с собой поделать, но национальным напиткам предпочитаю заморский виски. Наверное, это не патриотично.

Шах усмехнулся в ответ.

– Не улыбайтесь, Селим, – заметив усмешку Шаха, произнес Сайбель. – Лучше помогите выбрать. Лечу в Россию, нужно чем-то угостить российских партнеров.

– Возьмите «Чивас Ригал» или «Балантайн». Русские любят длинные, непонятные названия.

Сайбель кивнул, но взял с витрины «Джонни Уокер» – «черная метка» и, обернувшись к Шаху, сказал:

– Мой самолет через час. Может быть, посидим в кафе?

Расплатившись за выбранную бутылку, Сайбель в сопровождении Шаха поднялся в небольшое, уютное бистро на втором этаже зала ожидания. Бойкая официантка с фигурой фотомодели и отвратительной рожей сейчас же положила на столик две папки с меню. За два с половиной часа ожидания Шах успел изрядно проголодаться, но, после того как Сайбель заказал себе лишь чашку кофе и кусок фруктового торта, вынужден был ограничиться омлетом с сыром, круасаном и чашкой такого же кофе. Когда официантка расставила перед ними заказ и удалилась, Шах в упор уставился на Сайбеля. Тот ковырнул десертной ложечкой кусок принесенного торта, но, не выдержав пристального взгляда, отложил ее и полез в свой портфель. Покопавшись внутри, он вынул из портфеля компакт-диск и положил его на стол, прикрыв ладонью:

– Здесь все, что Вы просили.

Шах молча расчехлил свой компьютер и вставил в него переданный Банкиром диск. Несколько минут он смотрел на экран, манипулируя контактным джойстиком, потом удовлетворенно кивнул и, вынув диск из дисковода, с победной улыбкой взглянул на Сайбеля.

– Браво, Алекс. С этим я припру русского к стенке.

– Только, прошу вас, в разговоре с ним не ссылайтесь на меня. И не говорите ему, как эти материалы к вам попали.

Шах взглянул в заискивающее лицо Сайбеля и улыбнулся еще шире:

– Думаете, он не догадается об этом после того, как вы устроите нашу встречу?

– Что? – лицо Банкира перекосил испуг. – Об этом разговора не было.

– А сейчас есть, – с прежней улыбкой произнес Шах и, внезапно сделавшись серьезным, строго добавил: – Подберите слюни, Алекс. Бизнес не терпит слабости и нерешительности. Если вы взялись за дело, доведите его до конца. Мне нужна встреча с этим чиновником. И вы ее организуете. Иначе наше сотрудничество закончится самым печальным для вас образом.