– Вот как это называется? Вот как, ты мне скажи, а?!

– Дима-джан, – томно отвечала Блаватская, нюхая садовую розу. – В сотый раз тебе говорю, дорогой. Ты еще не умер, могилы нету. Чего красть?

– Неправильно это, ох как неправильно! – горячился Иблан, инстинктивно хватаясь за пояс – там, где у горца должен быть пристегнут кинжал. – Уникальный, прекрасный случай для пиара! Я так и вижу, – он поднес к лицу раскрытые ладони, – заголовки в газете «Жисть»: «Воры вскрыли могилу Иблана – мумия внутри не обнаружена!» И все – стопроцентная заполняемость концертов в Гомеле, орхидеи и розы фанатов, бабло рекой – льется и булькает. Между прочим, мне на экскурсии в Египте гиды рассказали одну вещь… штука крышесносящая. Оказывается, ихние фараоны начинали строить себе пирамиды еще при жизни… чтобы хватило времени на масштабное сооружение. Здоровущее кладбище получилось! Почему бы и нам так не сделать? Давай организуем собственную гробницу, получим пиар.

Мудрая Блаватская эпических восторгов Иблана не разделяла.

– Дима-джан, – отложила она в сторону розу. – Аллах свидетель – едва ты приз от «Европовидения» получил, у тебя голова совсем в Мекку гулять ушла. Ты даже зимой выходишь на улицу в майке и босиком, дабы остаться в образе – семнадцать раз за год воспаление легких лечили. А все эти ароматы, что ты навыпускал? Откуда в твоей чудной голове взялись уникально кретинские названия – «Раздражение» и Fencing Lady – «Фехтующая леди»?

Иблан с отвращением всосал в себя теплый мохито.

– Мужской и женский, – хмуро заметил он. – Я не виноват, сам по телефону орал «дэнсинг», но производитель в Китае расслышал «фенсинг». А другие товары разве плохи? Детский парфюм «Штаны на лямках», младенческий освежитель «Ночной испуг», шампунь для мытья кошек «Мокрая киска»… по-моему, все удачно прошло… и газеты про них обпечатались…

Блаватская ухмыльнулась, почесав многоэтажный подбородок.

– Да, но освежитель для блох – это совсем лишнее, – зевнула она. – Равно как и ароматизатор свиней – ведь ни одной штуки фермеры не купили. Не звучит, имхо, слоган: «Дима Иблан – заставь свинью пахнуть гвоздикой!»

Под потолком включилась реклама партии «Царь-батюшка».

«Один государь строгой, другой ласковой! – поднял палец мужик в боярской шапке. – Один маленькой, а другой ишшо меньше! Первый-то, отец – по супермаркетам, а второй-то, блин – по кафе-мороженым! Двойной выбор… двойной успех!»

– Народ просто еще не распробовал, – возразил Дима, выключив рекламу. – Время должно пройти. В любом случае, гробница – хороший пиар, лишнее упоминание имени. Надо, дабы «Иблан» лез практически изо всех щелей.

– Ты чокнулся на этом пиаре, по-моему, – захохотала Блаватская, смех ее напоминал грохот ржавого ведра, арбузные груди колыхались в такт вибрациям. – Чего добился-то? С этого месяца, согласно опросам, ты главный объект ненависти населения – третий в рейтинге, после тещ и американцев. На Тимотэ покушений нет, захирел человек в забытьи… все на тебя переключились. Вспомни прошлую неделю – целых четыре машины у концертного зала в Смоленске разминировали. Народ озверел вконец.

Иблан дернул губой, зажав меж пальцев кроличью шерсть.

– Мамочка, не ты ли сама меня учила? – облокотился он на шкуру псевдомамонта. – Главное – пусть о тебе говорят, а что говорят – пофиг. Принцип звездности – не творчество, а лишь индекс упоминания в СМИ. Людям по хрену, если ты не пишешь песен пять лет, но залезь в декольте к Пугачевой – на обложку журналов попадешь, писаки в очередь выстроятся.

– Там чересчур много желающих, – скептически сказала Блаватская. – Запись каждый день с шести утра, и не протолкнешься. Кроме того, завели новое правило – к телу объекта допускают вьюношей не старше двенадцати лет. А тебе, если мне не изменяет память, стукнуло 28. Дед уже, щетина вовсю.

– Вот именно, – опечалился Иблан. – Одряхлел, а фанатки изменчивы. Сегодня лифчики на сцену летят, завтра сухой ромашки не дождешься. И езди потом в Романов-на-Мурмане, устраивай «чес» по поселкам нефтяников близ Тюмени, обсасывай «фанеру» за тыщу евро. Не дай Аллах такого никому. Знаешь, какой мой самый страшный сон? Сижу на кухне и тупо семгу ем, будто нищий… и ни коньяка, ни масла… спекся из-за отсутствия пиара. Может, в третий раз рискнуть на «Европовидение» съездить? А что, государям челом бить… меня вон, за прошлый раз в камергеры пожаловали, значит, понравилось выступленьице… август даже высочайше сказал: «Почему этот босой парень так воет? У него что – ботинки украли?»

– Августу с цезарем в условиях кризиса щас не до попсы, – взгрустнула Блаватская. – Я не спорю – было б здорово, нагрянь император на шоу Димы Иблана – повозмущался бы перед телекамерами дороговизной билетов для трудящихся девушек. Так ведь хренушки – тандем государей разве что на Deep Purple или к Маккартни пойдет. Причем сидят, подлые, на местах по две тыщи пяцот баксов – и этой ценой совершенно ни фига не возмущаются.

Иблан вскочил на ноги. Задубевшие от долгого хождения босиком ступни практически не ощущали шкуру – он покачнулся, сохраняя равновесие.