— Какой шалавой? — заинтригованно спросила она и глуповато захлопала глазками.

Он многозначительно промолчал. Если не дура, сама обо всем узнает от отца. Если нет мозгов, то и говорить с ней на эту тему не стоило.

Наука соблазнения неразрывно связана с искусством избегать конфликтных ситуаций. Ведь по морде можно получить не только от объекта притязаний, но и от его второй половины, неважно, узаконенной или нет…

Увы, но Никита иногда попадал в переделки. Однажды он чуть не схлопотал от мужа очаровательной блондинки с образцово-показательным бюстом, правда, тогда удалось объясниться, иначе говоря, запудрить парню мозги. Потом была встреча с другом глупой и дурноватой на внешность брюнетки. Было б не так обидно, если бы он домогался ее, так нет, все наоборот. Но парень оказался крепким орешком и к тому же абсолютно невосприимчивым к словесному воздействию. Никита попал тогда в больницу с переломом челюсти. В третьем случае он смог отбиться и сам хорошенько поколотил рогоносца…

Тогда он был в зените своего сексуального величия. Снимал все, что движется. А сейчас с ним непонятно что происходит. В студенческий лагерь надо ехать, а неохота. Девчонок там больше, чем крабов в море, а ему не хочется уезжать из Москвы. И на женщин совсем не тянет. Хочется уединиться где-нибудь в тишине, поразмыслить над бренностью суетного бытия. Своей бочки, как у Диогена, у него не было, в квартире душно, зато в парке есть любимое место, где можно спокойно полежать под деревом, поспорить мысленно, например, с Артуром Шопенгауэром, который утверждает, что единственный мужчина, который не может жить без женщин, — это гинеколог. Даже сейчас, когда его плотский фитиль прикручен, Никита мог уверенно сказать, что без женщины жизнь для него невозможна; уж без одной, так это точно…

Только он прилег, только открыл книгу, как появился он, очередной рогоносец. Четвертый случай… И как обидно, что встреча с ним произошла сейчас, когда нет больше желания волочиться за юбками. А может, это был ангел, спущенный с небес для того, чтобы призвать Никиту к покаянию за прошлые грехи?.. Правда, детина, стремительно надвигающийся на него, больше похож был на демона. Злые глаза, ожесточенное лицо, кулаки, что кувалды.

Перед глазами у Никиты пронеслась вся его жизнь… с Ириной Б., которую он любил очень долго, целых три дня кряду. Он ходил к ней в малосемейку, где она жила с мужем, рискуя нарваться на неприятности. А ведь знал он, что муж у нее таксист с уголовным прошлым… Давно закончился этот роман, но, похоже, возмездие свершится только сейчас.

— Ну, наконец-то я тебя, урода, нашел! — заорал детина и, не останавливаясь, пнул его ногой в живот.

Но Никита успел отпрыгнуть назад.

— Ты мужик или козел? — заорал на него Толик; так, кажется, называла его Ирина Б. — Че ты прыгаешь, как раненый?

Он снова ударил, но Никита снова отскочил. И только с третьего раза он сумел достать его, костяшками кулака рассек бровь. Никита разозлился, ударил в ответ. Попал кулаком в скулу, но детина этого, казалось, даже не заметил.

— Убью! — взвыл он и снова бросился в атаку.

Он бы похоронил его под градом ударов, если бы вдруг не появились люди в черных масках и с бейсбольными битами в руках. Их было двое. Никита и опомниться не успел, как стоявший у них на пути Толик оказался на земле с разбитой головой.

Второй удар битой предназначался самому Никите. Он видел ярость в глазах человека под маской. И бита в его руках уже занесена над головой. Длинная дубинка, от нее не отпрыгнешь.

— Ты его убил! — крикнул второй налетчик, глядя на окровавленного и бьющегося в конвульсиях детину. — Сваливаем!

Они бегом бросились в глубь парковой зоны, оставив Никиту наедине с умирающим человеком.

Он бросился к аттракционам, где мог быть телефон, чтобы вызвать «Скорую помощь». К счастью, он смог позвонить. И Толик был еще жив к тому моменту, как прибыли врачи. Его забрали, увезли, а Никитой занялся прибывший наряд милиции.

Он рассказал, как все было. Нашлись и свидетели, которые подтвердили его слова о двух громилах в масках. Капитан-оперативник на месте запротоколировал его показания, выписал Никите повестку на завтра и отправил его домой.

Не думал он, отправляясь в милицию, что ему придется там заночевать. Занимавшийся им оперуполномоченный уже не был так милостив к нему, как вчера.

— Я из-за тебя, Сонцев, всю ночь, считай, убил… Женой покойного…

Вид у капитана Кипелова был помятый, и запах перегара угадывался хорошо. Но Никита только мог строить предположения, как долго и в каких позах он допрашивал Ирину Б. «Жену покойного»… Оказывается, Толик все-таки умер, обреченно подумал Никита.

— Признавайся, у тебя был с ней роман? — Нехорошо глянув на него из-под низких кустистых бровей, оперуполномоченный поднялся, взял графин, налил воды в ладонь, смочил плешивую голову, а затем сделал несколько глотков прямо из горлышка.

Графин остался у него в руках. С ним он подошел к Никите, встал у него за спиной.

— Ну, я жду ответа!

Казалось, он вот-вот опустит графин ему на голову.

— С кем роман?

— С Иркой, твою мать!

— А-а, ну, был…

— Ну, вот и ладненько…

Кипелов снова смочил себе плешь, поставил графин на место и вернулся за свой стол. Взял из папки бланк протокола и, не обращая внимания на Никиту, молча принялся что-то писать.

Прошло не меньше часа, прежде чем он протянул Никите заполненный бланк.