– Идите и занимайтесь своими делами, – Пэлтроу повернулся к иранцам спиной, давая понять, что разговор окончен.

– Дайте мне бинокль, – повторил слуга Аллаха и, не дождавшись никаких ответных действий, насильно сорвал оптический прибор с груди капитана.

– В чем дело? – на бледном лице британца стали проступать крупные багровые пятна. – Вы, кажется, перепутали верхнюю палубу с капитанским мостиком, сэр.

Мусульманин рассматривал перестрелку, не обращая на слова Пэлтроу ровно никакого внимания. Англичанин наливался яростью. В нем клокотала вся колониальная ненависть и презрение к этим немытым, полудиким варварам, которые и стали-то получеловеками благодаря тому, что этим дегенеративным существам принесли культуру именно они, британцы. Судя по презрительной гримасе начальника охраны, иранцы испытывали к англичанам точно такие же чувства, только с другим вектором.

– Пошел вон отсюда, грязная свинья! – не выдержав, рявкнул, наконец, Пэлтроу, забрызгав слюной лицо одного из «стражей исламской революции». Этой маленькой капельки оказалось вполне достаточно для того, чтобы вооруженный охранник молниеносно выхватил из кобуры пистолет и приставил его к капитанскому затылку. Второй «революционер» вскинул автомат, взяв на мушку остальных членов команды, находившихся в это время на мостике.

– Пираты, – кисло усмехнулся капитан, не обращая никакого внимания на упершийся в голову ствол, – как я не догадался, что такие ублюдки, как вы, могут служить только морскому дьяволу.

– Пираты – там, – начальник охраны не обратил на оскорбления капитана никакого внимания. Он отнял от глаз бинокль и протянул его Пэлтроу. – Поэтому я и спрашиваю: вам известно, что происходит на тех двух кораблях?

Капитан принял из рук иранца свой оптический прибор, с показной брезгливостью протер окуляры и только после этого ответил:

– Я полагаю, что оба этих судна, поскольку они являются военными, – пояснил он для дилетантов, – проводят плановые учения по отработке своих тактических задач, – блеснув военно-морской терминологией, капитан гордо вскинул подбородок вверх.

– При проведении учений не стреляют боевыми патронами, – бесстрастно ответил начальник охраны, – для холостых патронов на стволы автоматов надеваются специальные насадки. Вы посмотрите, – он легонько подтолкнул капитана под локоть, призывая еще раз осмотреть картину боя. – В условном бою люди не падают с простреленными кишками, из них не хлещет кровь, и солдаты не падают за борт с простреленными головами, – пока Пэлтроу смотрел в бинокль, служитель Аллаха представлял тупоголовому британцу некоторые нюансы и детали сражения в новом свете. – Это настоящий, а не игрушечный бой. И убивают там взаправду.

– Капитан, это радиорубка. Говорит радист Наливайко, – донеслось из динамика. – Сторожевой корабль на связь не выходит. Стойте! Вышли!

– И что они говорят? – нетерпеливо потребовал британец, увидевший картину боя уже совсем другими глазами. – Ну?

– Зараз, почикайтэ… – на непонятном языке пробубнили с того конца провода. – Готово. Читаю.

– Да читай же ты! Пес тебя разорви! – взорвался Пэлтроу.

– «На британский сторожевой корабль напали пираты, переодетые в форму русских морских пехотинцев». Координат не сообщили.

– Все?

– Так точно.

– Полный вперед! – заорал Пэлтроу в раструб связи с машинным отделением. – Лево руля, – приказал он стоящему рядом рулевому.

– Что вы намерены предпринять, капитан? – поинтересовался начальник охраны, жестом приказав своему подчиненному убрать оружие от затылка чопорного британца.

– Я намерен не дожидаться исхода перестрелки, – зло процедил британец, – а на максимальной скорости убираться отсюда подальше и сообщить о происходящем в штаб международных сил по борьбе с пиратством. Пусть присылают сюда кого-нибудь. А сражаться с пиратами – не наше дело. В конце концов, я отвечаю за жизни своего экипажа. Пусть даже такого, – добавил он с презрением.

– У меня на этот счет другое мнение, капитан, – произнес иранец. Пэлтроу с сарказмом посмотрел на мусульманина, но тот продолжал, не обратив на это никакого внимания: – На верхних палубах обоих судов орудуют темнокожие пираты. Никаких катеров или быстроходных судов рядом нет. Значит, русский корабль был захвачен ими уже изначально.

– Что неудивительно, – презрительная гримаса Пэлтроу на сей раз адресовалась российским мореходам.

– Ваши соотечественники попали в западню, – продолжал излагать свою теорию «страж исламской революции», – и если судить по количеству трупов английских моряков, которые лежат на палубе, то можно не без оснований предположить, что рано или поздно морские разбойники захватят ваше сторожевое судно. И вряд ли их цель – военные корабли. Можете не сомневаться, что пиратам нужен ваш сухогруз, – начальник охраны выразительно посмотрел на капитана, – и как только бой закончится, они займутся «Викторией», а заодно и всеми нами.

– Но мы… – начал было Пэлтроу, однако иранец не стал слушать его смущенный лепет. Он кивнул на стоящие борт о борт корабли:

– Прикажите идти прежним курсом.

– Как прежним? – от былой английской чопорности не осталось и следа. – Вы же сами только что сказали, что они нападут на нас, – капитан растерянно пожал плечами, – надо убираться отсюда, и как можно скорее и дальше.

– Любой из этих военных кораблей в два раза превосходит ваш сухогруз по скорости, – терпеливо пояснил «страж революции», – через час они вас догонят и расстреляют из корабельных орудий. И помощи вам ждать будет неоткуда, – мусульманин нетерпеливо приподнял руку с раскрытой вверх ладонью, предупреждая готовый сорваться с уст капитана вопрос, – в радиусе пятидесяти миль нет никого, кто мог бы прийти вам на помощь. И вы об этом знаете. Так что перестаньте тешить себя иллюзиями и прикажите изменить курс.