– Да ты что? У нас и перекусить-то негде, кроме «Макдоналдса». Их в Москве как грязи. Приличной жратвы за нормальные деньги почти нет. Одни булки с котлетами и майонез с кетчупом. Американский «джанки-фуд». Пища для безработных.

Молча мы проехали пять-шесть кварталов, свернули к стоянке. Я вышел и пошел пешком. Рябой остановился у «Макдоналдса».

Меня все больше веселила невероятная самоуверенность этого придурка. Хотя он, наверное, прав. Куда я смогу деться? На машине крутиться по всей этой крошечной стране? На границе – обязательно докопаются, наверняка у них все прихвачено и с местной полицией вопросы решены. Те же бандосы, только в форменных нелепых шляпах. Молдавские полицейские похожи на каких-то недоструканных ковбоев в этих шляпах. Нет, надо собраться. Надо выдержать еще чуть больше суток. Только бы у Руси все получилось. А если не получится? Если все это, весь этот план подведет какое-нибудь одно обстоятельство?! У меня вновь появились сомнения в ее чувствах, но я стиснул зубы и сжал кулаки. Так я всегда отгоняю навязчивые мысли, и еще медитацией, но для нее нет времени. Пока этот Вельзевул жрет свои чипсы с пирожками, я снаряжу приднестровский сувенир. Я открыл багажник «Шафрана». Огромный, вместительный багажник, в котором я как-то раз, несколько часов, в назидание остальным держал одного молдаванина, сливавшего вино из моих цистерн, в тот момент, когда они стояли на погрузке. Пример подействовал заразительно. Больше подобных попыток не предпринималось, а ко мне стали относиться с показным уважением, чуть ли не «шапку ломали», как перед барином. Сейчас вместо молдаванина в багажнике лежали «приднестровские гостинцы», купленные неподалеку от центрального рынка Кишинева. Ручные одноразовые гранатометы, противотанковая мина, несколько осколочных гранат-«лимонок», знаменитая «ксюха» и «Walther PPK» – любимая «пушка» Джеймса Бонда. «Walther» я запихал в карман пиджака, он маленький, и снаружи его не видно. В багажник я установил радиоуправляемое взрывное устройство, сооруженное из пластита и пейджера, прилепив его прямо к корпусу мины. Пейджер я предварительно выключил. Не хватало еще взлететь на небо самому. Стоит включить его, позвонить на пейджинговую станцию и что-нибудь передать на его номер, как рванет так, что мало никому не покажется. Все эти, созданные на погибель человекам, железки защитного цвета детонируют одна от другой. Я полюбовался своим художеством, положил сверху складную кровать, одеяла, так, чтобы ничего не было видно. Багажник просто так открыть было невозможно. Один кишиневский умелец установил на него настолько хитрый замок, что я и сам не сразу научился им пользоваться. Это актуально, когда порой пять дней в неделю машина заменяет тебе квартиру.

Выехал со стоянки, «Pajero» потянулся следом, я отсалютовал ему «аварийкой» как старому знакомому, он мигнул дальним светом. Поехали…

…Весь день я не имел от Руси никаких вестей. Сам я в присутствии Рябого не хотел набирать ее номер. Она не звонила. Вернулся я домой не очень поздно. Войдя во двор, я с ужасом увидел, что в окнах квартиры свет не горит. Значит, что-то с Русей? Мой паспорт? Что теперь вообще делать? Во дворе дежурила уже другая машина: «Cherokee» с двумя мордоворотами. Рябого сменили, он поехал отсыпаться.

Дверь была заперта изнутри. Мне стало немного легче. Я постучал нашим условным стуком. Никто не открыл дверь сразу, но я чувствовал, как меня изучают в дверной «глазок». Последовал тихий радостный возглас, и через секунду я оказался в ее объятиях.

– Руська, что за светомаскировка?

– Тсс… Они, которые внизу, не знают, что я здесь. Я зашла в соседний подъезд, а в наш попала через чердак.

– Ты…Ты просто… Дай я тебя поцелую. Ну, а как насчет моих дел?

– Все прекрасно! Все получилось, как нельзя лучше! Вот твой паспорт с румынской визой. Вот билет на автобус, который отходит в 18.30 со стоянки в квартале от «Гамбринуса». Вот билет на самолет «Бухарест – Москва»!

– О-о-о!!! Как тебе все это удалось?! Это просто невероятно!

– Просто я очень люблю тебя, Маркони!

– У меня нет слов. Я так тебе благодарен! А что с пистолетом?

– Ты найдешь его завернутым в целлофан прямо в унитазном бачке «Гамбринуса». Так надежнее всего.

Я помялся. Последний червь сомнения нехотя покинул свою нору. Я был очарован этой женщиной, я был потрясен ее преданностью и силой ее любви! И за что мне такое? Это не Лера с ее вечными капризами и истериками, К тому же Леpa уже не молода, и все равно, рано или поздно, придет срок, и я окажусь перед необходимостью хлопнуть дверью. Я решился:

– Руся, мы уезжаем вместе. Я не могу жить без тебя! Мы приедем в Москву, и я подам на развод. Хочу любить только тебя, жить с тобой, стать отцом наших детей. Хочу, чтобы ты никогда не работала! И у нас есть для этого возможности! Вот! Смотри!

С этими словами, я отодвинул кровать, гвоздодером вытянул гвозди из половой доски, приподнял ее и стал доставать пачки долларов, кидая их рядом.

Когда я закончил, то вокруг меня была гора этих пачек, а Руся восхищенно глядела на это зрелище.

– Марк, откуда все это? Неужели ты столько заработал?

– А ты думала, я тут у вас только мамалыгу трескал? Я работал, как папа Карло и вот настругал. Здесь один миллион сто двадцать пять тысяч долларов. И надо каким-то образом перевезти эти деньги в Москву. Теперь, когда ты едешь вместе со мной… А ты ведь едешь вместе со мной, не так ли?

Она радостно кивнула несколько раз.

– Теперь, когда ты едешь вместе со мной, нам вдвоем будет проще это сделать. Сколько времени от прибытия автобуса в Бухарест до вылета московского самолета?

– Кажется, почти целый день.

– Прекрасно! Я знаю, как провезти миллион долларов купюрами по сто долларов на теле! А уж по пятьсот с небольшим тысяч на брата – таможня даже ничего и не заметит. Если что, сунем им сотню-две. Эти Чаушеску такие же, как везде.

– Да, но надо их сначала довезти до Бухареста. А это, учитывая завтрашний характер твоей встречи, может быть довольно затруднительным, милый.

– О! Ты начинаешь мыслить конструктивно! Прекрасно! Вот как положительно влияют на человека деньги! Я думаю, мы сделаем вот так: деньги мы положим вот в этот чемодан. Он на колесиках, и тебе будет легко везти его. В него влезает ровно миллион долларов. Представляешь? Как будто его специально для таких случаев сделали! Остальные я распихаю по карманам своей куртки. А ты, с чемоданом, будешь ждать меня возле автобуса. Билетов в кассе, я думаю, уже нет, но за пару бумажек из одной из этих волшебных пачек водитель, я полагаю, что-нибудь придумает. В крайнем случае, ты всю дорогу просидишь у меня на коленях. Румынской визы тебе не нужно, вас и так свободно пропускают через границу. С авиабилетом тоже не проблема. Если там не получится купить его тебе на тот же рейс, значит, улетим на другом самолете. А чемодан с деньгами тебе придется тащить через чердак. Вызовем такси к соседнему подъезду. Как тебе мой план?

– По-моему, замечательно, Маричек. Ты все прекрасно придумал. Главное, чтобы у тебя все прошло завтра так, как ты задумал, и главное, чтобы уложился в пятнадцать, от силы двадцать минут. От «Гамбринуса» до стоянки топать минут пять, накинь еще пять минут на обустройство в автобусе. Я буду ждать тебя уже внутри, чемодан сдам в багаж, чтобы не вызывать лишнего любопытства у соседей по автобусу. Если ты будешь опаздывать, я попрошу водителя подождать столько, сколько он сможет. Если ты не придешь, то мне ничего не надо… Ой, я сейчас расплачусь… Давай я лучше не буду говорить об этом. Я верю, что все будет хорошо.