– Давай, я спущусь через несколько минут. Не бей его, Рик. Это хочу сделать я.

Ричард улыбнулся, покидая ванную комнату и хозяйские апартаменты:

– Никаких обещаний, любовь моя.

Генри Ларсон был уже внизу в традиционной утренней комнате, когда туда вошел Ричард. Шеф-повар Жан-Пьер Монтань был третьим из поваров, очарованных Самантой, о чем свидетельствовали три отдельные порции засахаренной земляники на столике и ведро для шампанского со льдом и охлажденной диетической колой. Ларсон уже прилично попробовал того и другого, что было ему не слишком на пользу.

– Доброе утро, – сказал Ричард, взяв яйца всмятку и пару сосисок к чаю. Он возьмет одну из лошадей и выедет на прогулку после обеда в порядке компенсации. Может быть, он, наконец, убедит Саманту присоединиться к нему. Инспектор отодвинул свой стул и встал:

– Доброе утро, милорд.

Легким наклоном головы Ричард дал понять Стйлсону, одному из слуг, чтобы он покинул комнату.

– Аддисон, если вам угодно, – сказал он. Обычно он предпочитал, чтобы его звали Рик, но этот парень создавал ему некоторые проблемы. – А вы, должно быть, мистер Ларсон из Скотленд-Ярда.

– О, значит, мисс Джеллико вам уже сказала?

– У нас с ней нет секретов. Итак. Разъясните мне, почему вы здесь.

– Конечно. Я из отдела предотвращения преступлений Скотленд-Ярда. Три дня назад мы получили сообщение, что кто-то может напасть на выставку, когда она будет в Роли-Парке. Поэтому мое начальство приказало мне заменить мистера Монтгомери, чтобы присматривать за положением дел.

– Однако выставка путешествует по всей Англии и Шотландии в течение последних двух месяцев. Почему именно здесь и сейчас?

– Мы думаем, что это из-за вашей… из-за мисс Джеллико.

Доброжелательный настрой у Ричарда мгновенно пропал.

– Если вы подразумеваете, что мисс Джеллико делает что-то недостойное, я предлагаю вам немедленно покинуть это место и возвратиться сюда с ордером и персоналом для начала расследования. С этой минуты вы нежелательная персона в моем доме.

– Нет-нет, сэр! – заикаясь, проговорил инспектор. – Я просто неточно выразился. Я имел в виду, что отец мисс Джеллико, Мартин Джеллико, был печально знаменит как домушник. Кому-то могла прийти мысль, что с мисс Джеллико можно договориться.

– И это предположение может основываться на ее помощи в раскрытии интернациональной банды, занимавшейся похищением предметов искусства, восемь месяцев назад? Или, может быть, на расследовании убийства Чарлза Кунца, которое она провела, и которое закончилось арестом обоих его детей за убийство, кражу и попытку вымогательства?

– Возможно, – поспешил согласиться Ларсон, – возможно, что кто-то думает, что он сделает себе имя, если сможет проникнуть в прошлое Джеллико. Ее отец был весьма знаменит в определенных кругах.

– Я понимаю. Замечательно! Но я полагаю, что вы больше не станете говорить в моем присутствии о вещах, не имеющих отношения к мисс Джеллико.

– Разумеется.

– Отлично.

В эту минуту Саманта вошла в комнату. Ее появление было настолько точно рассчитанным, что Ричард не усомнился, что она стояла неподалеку и слушала разговор. Когда она подмигнула ему из-за спины инспектора, он понял, что не ошибся.

– Здравствуйте, мистер Ларсон. Все готово для нашего большого дня сегодня? – спросила она.

– Полагаю, что да, мисс Джеллико.

– Хорошо. Имейте в виду, что пресса будет задавать вам самые разные вопросы о различных камнях. Особенно о проклятых. Многих из носивших их обезглавили.

– Я переадресую подобные вопросы сотрудникам музея, – сдержанно ответил Ларсон.

– Разумно. И не забудьте, что я хочу получить подтверждение из Скотленд-Ярда в письменном виде, прежде чем сообщу вам сегодняшний код.

– Оно будет здесь еще до появления прессы.

– Надеюсь. – Взяв землянику и тосты, она села рядом с Ричардом.

На секунду Ричард испытал угрызения совести зато, что положил бриллиант в ее карман, не сказав ей об этом, поскольку ему придется тяжко, если она обнаружит его до появления прессы или во время общения с ней. Она задает взбучку Ларсону в этот самый момент и никаких отрицательных воздействий при этом не испытывает, так что стоит рискнуть и доказать ей, что все ее суеверные бредни – это сущий вздор. И что обладание бриллиантом никак не может обречь ее на трагический конец.