– В котором часу вы вернулись?

– Без десяти пять. Я отвела ребят наверх и начала разливать чай. В пять пришел мистер Симмингтон и я спустилась вниз, чтобы приготовить чай и ему, но он сказал, что выпьет вместе с нами. Мальчики были так рады! Потом мы играли в дурачка. Так ужасно, когда думаешь об этом сейчас, – ведь бедная Агнес лежала все это время в чулане под лестницей.

– Этим чуланом часто пользуются?

– О нет, там складывают только разный хлам. Шляпы и пальто висят в стенном шкафу – справа от дверей, когда войдете. В тот чулан месяцами, пожалуй, никто не заглядывает.

– Ясно. Вернувшись, вы не заметили ничего необычного, отклоняющегося от нормы?

Элси широко раскрыла свои голубые глаза.

– О нет, инспектор, ничего. Все было, как всегда. Вот это-то и ужасно.

– А неделю назад?

– Вы имеете в виду тот день, когда миссис Симмингтон…

– Да.

– Ох, это было ужасно… ужасно!

– Да, да, я знаю. Тогда вас тоже не было дома?

– О да. Мы с мальчиками после обеда всегда идем на прогулку, если, конечно, хорошая погода, а уроками занимаемся с утра. Тогда мы ходили на вересковое поле и чуть не опоздали домой. Когда мы подходили к воротам, было уже без десяти пять, и я увидела на другом конце улицы мистера Симмингтона, возвращающегося из, конторы – а у меня и вода на чай еще не была поставлена.

– Наверх к миссис Симмингтон вы не пошли?

– Нет, этого я никогда не делала. Она всегда после обеда отдыхала. У нее случались приступы невралгии – чаще всего после еды. Доктор Гриффит прописал ей какие-то порошки. Обычно она ложилась и старалась уснуть.

– Значит, почту наверх ей никто не приносил? – небрежным тоном спросил Нэш.

– Вечернюю почту? Нет. Возвращаясь домой, я всегда заглядываю в ящик и кладу письма на столик в холле. Но миссис Симмингтон часто сама спускалась вниз и вынимала их из ящика. Она ведь не все время спала – обычно около четырех она уже бывала на ногах.

– Вам не показалось, что что-то неладно, когда в тот день она все еще не встала?

– Нет, мне это и в голову не пришло. Мистер Симмингтон как раз вешал пальто в холле, я извинилась перед ним: «Чай еще не готов, но вода уже закипает», он кивнул и позвал: «Мона! Мона!», а когда миссис Симмингтон не ответила, пошел наверх в ее спальню. Для него это должно было быть страшным шоком! Он позвал меня, я прибежала, и он сказал мне: «Уведите детей!», а потом позвонил доктору Гриффиту. Мы совершенно забыли о чайнике – у него даже дно прогорело. Боже, это действительно было ужасно! А ведь еще за обедом она была такой спокойной и веселой!

Неожиданно Нэш спросил:

– А что вы сами думаете о том письме, которое получила миссис Симмингтон?

Элси ответила с возмущением:

– О, по-моему, это была мерзость.., настоящая мерзость!

– Да, конечно, но я не это имею в виду. Была ли в нем какая-то правда?

Ответ Элси прозвучал уверенно:

– «Нет, я не верю в это. Миссис Симмингтон была очень восприимчива.., болезненно восприимчива, ей даже приходилось принимать всякие лекарства от нервов. И у нее были большие.., ну, большие странности. – Элси покраснела, – Такая мерзость должна была быть для нее страшным ударом.

Чуть помолчав, Нэш спросил:

– Вы и сами получали подобные письма, мисс Холланд?

– Нет, не получала.

– Вы уверены? Пожалуйста, – он поднял руку, – не спешите с ответом. Невелика радость получить такое письмо, это я знаю. Люди часто предпочитают отрицать, что это и с ними случилось. Но в данном случае очень важно, чтобы мы знали об этом. Не смущайтесь, нам ведь известно, что все эти письма – сплошная ложь.

– Но я правда не получала таких писем, инспектор. Честное слово! Ничего подобного не было.

Она чуть не плакала, и ее «нет» звучало впрямь убедительно.

Когда Элси снова вернулась к детям, Нэш подошел к окну и, глядя наружу, проговорил:

– Вот тебе и на! Говорит, что не получала никаких анонимок, и похоже, что говорит правду.

– Она не лжет. Уверен, что не лжет.

– Гм, – буркнул Нэш. – Чертовски хотел бы знать, почему она их не получала.

– Это красивая девушка, не так ли?

– Более чем красивая.

– И то верно. Прямо скажем – красавица. К тому же молодая. Для той, кто пишет анонимки, – цель лучше некуда. Почему же именно ее эта женщина пощадила?

Я только пожал плечами.

– Знаете, это любопытно. Надо будет сказать Грейвсу – он ведь спрашивал, знаем ли мы кого-то, определенно не получавшего анонимок.

– Это уже второй человек, – сказал я. – Вспомните, что Эмили Бартон тоже их не получала.

Нэш негромко засмеялся.

– Не всему верьте, что слышите, мистер Бертон. Мисс Эмили получила анонимку – и не одну!

– Откуда вы знаете?

– От ее верного дракона, у которого она сейчас живет, – ее бывшей горничной и кухарки, Флоренс Элфорд. Вот та-то высказала все, что думает! Требовала, чтобы мы живьем содрали кожу с той, кто это пишет, как только поймаем ее.