– Надеюсь, мисс Партридж не имеет ничего общего с этими письмами.

– Мисс Партридж?

В голосе Джоан звучало такое изумление, что мне стало стыдно. Я продолжал извиняющимся тоном:

– Так просто стукнуло в голову. Все-таки она немножко брюзга.., и вообще со странностями.., у таких людей случается религиозная мания.

– Но при чем тут религиозная мания?.. Грейвс, по твоим же словам, утверждает совсем другое.

– Ну ладно, сексуальная мания. Насколько я понимаю, они ходят рука об руку. Мисс Партридж – женщина с подавленными инстинктами, ограниченная условностями, да еще целые годы провела тут с массой старух.

– Что тебя навело на такую мысль?

– Послушай, – проговорил я медленно, – о том, что ей сказала Агнес, мы знаем только от самой же мисс Партридж. А что, если Агнес спросила, почему это мисс Партридж неделю назад приносила им письмо, и та ответила, что зайдет к ней после обеда и все объяснит

– А потом, чтобы затереть следы, пришла к нам и попросила разрешения пригласить девушку?

– Да.

– Но ведь мисс Партридж вчера никуда не уходила.

– Этого ты не знаешь. Вспомни – нас ведь не было дома.

– Да, правда. В общем-то, это возможно, – Джоан, судя по всему, со всех сторон обмозговывала мою идею, – и все же не думаю, что так оно и было на самом деле. Не верится мне, что мисс Партридж сумела так ловко замести следы: не оставить отпечатков пальцев и все такое прочее. Тут уже одной хитрости недостаточно – нужны и знания. Вряд ли они у нее есть. Послушай… – Джоан чуть поколебалась и негромко спросила:

– Они абсолютно уверены, что за всем этим кроется женщина?

– Не думаешь же ты, что мужчина? – воскликнул я недоверчиво.

– Нет.., необычный мужчина.., мужчина особого сорта. Конкретно я имею в виду мистера Пая.

– Значит, ты решила остановиться на Пае?

– А тебе не кажется, что такая возможность существует? Он принадлежит к типу людей, которые могут чувствовать себя одинокими.., и несчастными.., и озлобленными. Над ним ведь чуть не все подсмеиваются. Разве не может быть, что он втайне ненавидит всех нормальных, счастливых людей и получает извращенное, «артистическое» удовольствие от того, что делает?

– Грейвс сказал, что автор – не лишенное странностей существо средних лет.

– Мистер Пай и есть не лишенное странностей существо средних лет.

– Чудовищно, – медленно проговорил я.

– Согласна, ну и что? Он богат, но деньги не дают ему радости, и я чувствую, что он, очень даже может быть, душевно неуравновешен. Честное слово, он пугает меня.

– Но вспомни: он ведь тоже получил анонимку.

– Этого мы не знаем, – заметила Джоан, – мы только думали, что это так. В конце концов, это могло быть сценкой.

– Для нас?

– Да. Он достаточно хитер, чтобы такая идея могла прийти ему в голову.., и чтобы не переиграть.

– Тогда он должен быть первоклассным артистом.

– Конечно, Джерри, но, кто бы там ни был этот человек, он должен быть первоклассным артистом. В этом и частица его радости.

– Ради бога, Джоан, не говори так, словно.., словно ты понимаешь это чудовище.

– Мне кажется, понимаю. Я способна вчувствоваться – даже в такого человека. Если бы я не была Джоан Бертон, не была молода и довольно привлекательна, не имела возможности развлекаться, если бы я – как это выразить? – была выброшена из жизни и только со стороны присматривалась, как ей радуются другие, – кто знает, может, и во мне поднялась бы злая, черная волна и сделала из меня человека, стремящегося ранить, мучить, а то и уничтожать?

– Джоан! – Я схватил ее за плечи и сильно встряхнул. Она чуть вздохнула, провела рукой по волосам и улыбнулась мне.

– Напугала тебя, Джерри? И все же мне кажется – именно так и надо делать. Надо знать, что чувствует такой человек, какие побуждения толкают его, и тогда – только тогда можно будет догадаться, как он поступит.

– Ой-ой-ой! – сказал я. – А я-то приехал сюда приятно провести время и развлекаться невинными провинциальными скандальчиками! Невинные провинциальные скандальчики! Мерзкие оскорбления, клевета и убийство!

Джоан, разумеется, была права. На Хай-стрит было полно группок людей, оживленно обсуждавших последние события. Я решил выяснить, кто как реагирует.

Оуэна Гриффита я встретил сразу же. Выглядел он больным и страшно измученным. Я даже слегка удивился этому. Конечно, убийство и для врача вещь не слишком обычная, но профессия приучает его спокойно смотреть на страдания, темные стороны человеческой натуры и смерть.

– Что-то вы неважно выглядите, – сказал я.