Водрузив очки на нос, Летти посмотрела на первую полосу. По большей части «Геральд» проводила всесторонний обзор таких щекотливых тем, как судьба прорвавшейся канализации или недавние назначения на академические должности в Типтонском колледже. Но нынешним утром было что почитать и более сочное. Прославленный писатель и профессор колледжа замешаны в неблаговидных действиях.

— Неблаговидные действия? — Летти взглянула на Ксавьера. — Что такое они говорят?

— Полагаю, неблаговидные действия — это такой журналистский термин, подразумевающий нечто, сродни драке в баре.

— О.

Летти какое-то время изучала заголовок. Под ним было помещено фото с Ричардом Ходсоном и Шелдоном Пибоди, которых усаживали на заднее сидение полицейской патрульной машины. На них все еще были средневековые костюмы. По напыщенному выражению лица Ходсона было ясно, что он пытается объяснить, с какой известной личностью имеет дело представитель власти. Видно было, что полицейского это явно не впечатляло. Возможно, он не читал о средневековых тайнах.

С другой стороны, Шелдон отчаянно пытался спрятать свою физиономию за полой туники. Но безуспешно.

В отдалении сияли огни «Зеленой Лощины», выставляя напоказ всю эту жалкую сцену. На газоне позади полицейской машины можно было видеть толпу рыцарей и дам. Они явно были увлечены перебранкой с компанией местных фермеров и ковбоев. Под фотографией была подпись.

Известный писатель Ричард Ходсон и профессор Типтонского колледжа были взяты под стражу во время ссоры между горожанами и участниками сборища в «Зеленой лощине». Никаких обвинений выдвинуто не было, и пара задержанных была позже отпущена на свободу.

— О, Боже мой. — Летти положила газету на кровать и встретилась с веселым взглядом Ксавьера.

— Строго говоря, я считаю, — начал Ксавьер, — сейчас наша цель показать всем, что тебя и близко не было рядом с «Зеленой Лощиной», когда случилась «ссора». — Он кинул ей красную футболку с длинными рукавами и штаны в придачу. — Поспеши, милая.

— А что, если мне наплевать, что все узнают о моем участии в чем-то эдаком?

— Мне не наплевать. — Ксавьер наклонился и рывком снял с нее через голову фланелевую ночную рубашку. На мгновение он засмотрелся на ее грудь с выражением сожаления на лице. — Невзирая на наличие других дел, которыми я бы с большим удовольствием сейчас занялся вместо того, чтобы бегать по парку… — Ксавьер тронул ее сосок и воодушевленно понаблюдал, как тот напрягся. — Ради тебя я должен крепиться.

— Но мы не собираемся пожениться, посему моя репутация или отсутствие таковой уже не имеет никакого значения.

Остро ощутив, как соски сморщились в ответ на его прикосновение и под его взглядом, Летти схватила футболку и натянула ее. Затем настала очередь брюк.

Прежде, чем пошарить в шкафу в поисках ее кроссовок, он окинул ее крайне раздраженным взглядом.

— А что насчет твоей карьеры, Летти? Ты хочешь, чтобы Стирлинг подумал, что ты попала под эту облаву?

— Мне все равно, что он думает, — вызывающе заявила она, натягивая потертую и поношенную обувь

— Сейчас-то тебе легко говорить. Ты другое почувствуешь, когда сосредоточишься и подумаешь об этом.

— О, неужели? И от кого я это слышу?

Ксавьер вручил ей щетку.

— От меня.

— Почему ты все время стараешься защитить мою репутацию? У нас с тобой всего лишь роман. Знаешь, считается, что с легкомысленной женщиной завести роман в порядке вещей.

Она встала, прошла в ванну и стала причесываться.

Пока Ксавьер наблюдал за ней, уголки его губ поползли вверх.

— Я не завожу романов с легкомысленными кокетками, — тихо промолвил он.

— А с кем заводишь? Со скучными женщинами?

— Не дерзи.

Она хлопнула дверью в ответ на его отвратительную усмешку.

— Так что, Ксавьер? — прокричала она, пока наливала в раковину воду. — Ты столь честен и благороден, что даже твоя любовница должна быть вне подозрений?

— Сегодня с утра ты явно нарываешься на спор, что ли? И, помнится, вчера утром было не лучше. Думаю, в этом уже прослеживается система. Ты всегда так недружелюбна, когда просыпаешься?

— Иногда я еще хуже, — возвращаясь в спальню, заверила она его.

— Запомню на будущее. Пойдем, нет у меня времени с тобой пререкаться. — Он схватил Летти за руку и настойчиво поволок к двери.

— Мы, в самом деле, должны через это пройти?

— Перестань скулить. Это ради твоего же блага.

— Ты имеешь в виду, для твоего собственного, — выходя на бодрящий утренний воздух, съязвила она, понимая, что явно капризничает. — Не думаю, что я в настроении бегать. Как насчет прекрасной неспешной прогулки?