Глава 12

Следующие два дня все силы были сосредоточены вокруг Торина. Все, кто находился в замке, окружили находящегося на грани смерти воина заботой: обтирали его, когда он начинал кровоточить, меняли постельное бельё, проветривали комнату. Кто-то обязательно всегда оставался с ним. К великой печали всех, состояние Торина не улучшилось. Он бледнел с каждым днём, неистово метался и изрыгал непонятные слова, похожие на проклятия. Один раз, во время очередного приступа, он, не приходя в сознание, ударил находящегося рядом Страйдера в грудь. Но такое активное состояние, к счастью, продолжалось недолго. А бывало, Торин лежал так неподвижно, что с таким бледным лицом мог сойти за труп. Камео каждый раз наклонялась к нему, с ужасом думая, что в этот раз она не услышит биение его сердца.

Дверь открылась, и в комнату вошла Эшлин с подносом в руках. На нём лежали фрукты и стоял графин с чем-то ядовито-жёлтым. Руки девушки были в чёрных перчатках до локтей, живот выпирал из-под серой кофты. Эшлин подошла поближе, и Камео явственно ощутила запах того, что было в графине. Он ей чрезвычайно не понравился, аж нос скривился. Эшлин что, травить его пришла? Камео мысленно дала себе пинка за такие абсурдные мысли.

— Я тут кое-что принесла, — сказала Эшлин, ставя поднос рядом с кроватью. — Это для Торина, но ты тоже можешь угоститься. Вот свежие фрукты, это для притока крови — они очень мягкие, их даже жевать не надо — а то он совсем бледный, впрочем, ты выглядишь немногим лучше него.

Это было чистой правдой.

— А что там? — Камео указала на графин.

— О, это успокаивающее.

— Нам не помогают людские лекарства.

— Поверь, хуже не будет. А теперь, подержи-ка его.

Камео послушно взяла воина за плечи на случай очередного приступа. Эшлин начала вливать в него успокаивающее. Комнату наполнил специфический запах. Ну вот, опять придётся проветривать, подумала Камео.

— Спасибо.

— О, не стоит, — откликнулась Эшлин. — Это самое малое, что я могу сделать для него. Может, Меддокс сумеет сделать. И… Камео, Торин выкарабкается.

Камео с благодарностью посмотрела на девушку, но потом призадумалась, обдумывая её слова.

— Подожди-ка. Ты сказала, что Меддокс может сделать большее. Что ты имела в виду?

Эшлин дотронулась до её плеча.

— Он уже два дня всё время рыскает по дому. Сегодня ночью нашёл книгу на непонятном мне языке. Он сказал, что это может не помочь, но нужно попробовать всё. Я спрашивала, что за книга, Меддокс сказал — какая-то нерко или ещё не знаю чего, в общем, что-то связанное со смертью.

О, Господи. Камео должна немедленно его увидеть. Его и эту книгу. Некромантия, Бог ты мой!

— Где Меддокс сейчас, Эшлин?

— В библиотеке, но…

Не дослушав, Камео бросилась из комнаты.

— Меддокс.

Меддокс поднял голову. Он не отрывался от огромной книги в бордовом переплёте.

— Эшлин тебе рассказала.

— Да. Как ты нашёл эту книгу.

Воин пожал плечами.

— Я вспомнил о ней. Она у нас уже много столетий, не помню точно сколько. Но вот сегодня ночью я отыскал её и даже того, из что я выяснил, я уяснил, что некромантия не поможет Торину.

Камео почувствовала, как колени её подгибаются. Она стала оседать на пол. Меддоксу удалось вовремя подхватить её.

— Я… я в отчаянии, Камео, — тихо сказал он. — Торин мой лучший друг, и я очень люблю его.

Камео спрятала лицо у него на груди и сжала его руку. Это был жест двух людей, которые вот-вот могут потерять дорогого для них человека, и потерю эту никто не сможет возместить.

— Он тоже любит тебя. Он сам мне это говорил. Но неужели надежды нет?

— Только не в некромантии. Она не для нас.

Меддокс дружески похлопал её по плечу и высвободил из своих объятий. В этот момент вошла Эшлин. Камео только сейчас заметила на её руке кольцо с рубином. Посмотрев на левую руку Меддокса, она заметила там его двойника, только больше. Воин проследил за её взглядом.

— Думаю, тебе не надо объяснять, что это за кольцо и откуда оно.

— О Господи, Камео, — это был возглас Эшлин. — Да у тебя такое же, только с изумрудом. И у Торина тоже.

— Да, он успел мне его подарить в лесу, — слова давались ей с трудом. — Я сказала ему, что люблю его, но он…

— Что? Он не сказал этого?

— Он… не успел, — и разрыдалась. Так они стояли вместе, втроём, крепко обнявшись.

— Торин остался один? — опомнилась Камео.

— Нет, с ним Аэрон, — ответила Эшлин. Вдруг девушка схватилась за живот.

— Что с тобой? — сразу заволновался Меддокс.

Эшлин улыбнулась.

— Он шевельнулся. Вот потрогайте.

Эшлин схватила за руки Меддокса и Камео и прижала их к своему животу. Меддокс с любовью смотрел на свою женщину, Камео же пыталась привыкнуть к новым для неё ощущениям. Внезапно она ощутила внутри себя пустоту. Да, именно пустоту. И её нужно было срочно заполнить. Конечно, она воин, но ведь она женщина со всеми инстинктами, включая… материнский. Интересно, каково это, иметь детей, чувствовать, как в тебе зарождается новая жизнь. Если Торин выживет, захочет ли он детей? Но одно Камео знала точно — своего ребёнка он будет любить, а значит, будет любить и женщину, подарившую ему его частичку. Да, ей хотелось сына, такого же красивого, сильного и высокого, как и его отец.