Когда один из натягивающих цепь велосипеда пацанов увидел ревущий дизелем броневик, перескочивший водосточную канаву, он схватился за телефон, уже понимая, что опаздывает…

— Ахмад-муаллим, здесь казаки!

Но было поздно — промчавшись мимо, обдав пылью порскнувших на обочину пацанов, броневик снова повернул — и таранным бампером на скорости снес глухие ворота одной из вилл, проломившись во двор…

— Пошел!

В бронированной коробке кузова распахнулась дверь — и один за другим из броневика посыпались на землю казаки. Первый из спрыгнувших короткой очередью отшвырнул бросившегося к машине большого мохнатого пса…

Зазвенело стекло, небольшой, тяжелый, похожий на яйцо предмет выпал на замощенный щебнем дворик…

— Граната!

Казаки упали за укрытия — кто-то за машину, тяжело бронированную, кто-то — за ступени. Один упал на землю, отпрыгнув как можно дальше и закрыв голову руками, — больше он ничего сделать не успевал. Над аль-Кадимией рвал лопастями раскаленный солнцем воздух вертолет с группой прикрытия на борту.

Громыхнуло, осколки рванули воздух, полоснули по стенам, по броне. Зазвенели стекла.

— Вперед!

Громыхнуло еще раз, намного глуше, — один из казаков, высунувшись из-за тупого носа АМО, швырнул большой черный цилиндр светошумовой гранаты, ювелирно попав в то же самое окно, из которого только что бросили гранату в них. Двое казаков, из тех, что были ближе к двери, рванулись вперед, первый из них с разбега вышиб хлипкую входную дверь. Следом шли остальные.

Небольшой тамбур — дом старой еще постройки. Голые, обшарпанные стены, несколько стоптанных чувяков у стены. Еще одна дверь.

— Вакеф ална батуха!!! [67]

Что человек думает в последнюю секунду жизни? О чем вспоминает? О том, что не успел сделать? О тех, кого ему будет не хватать там? Мы не знаем…

Но я могу рассказать, что увидели вломившиеся в дом казаки в последнюю секунду своей жизни. Они увидели большую комнату с голыми стенами, нежилую. Они увидели расстеленный посреди нее роскошный ковер. На ковре они увидели по пояс голого человека.

И еще они увидели два армейских зеленых ящика, стоящих по обе стены комнаты. И провода — они, змеясь, выходили из ящиков и собирались в высоко поднятой руке сидящего на ковре по-турецки человека, голову которого покрывала черная повязка с арабской вязью на ней. На повязке было написано традиционное: «Нет Бога кроме Аллаха, и Мухаммед пророк его».

— Аллах акбар! — произнес человек.

И нажал на кнопку детонатора…

03 июня 2002 года

Висленский военный округ, сектор «Ченстохов»

АМО ровно забухтел дизелем, тронулся с места. Проехал пару десятков метров, повернул налево, ровно пошел по дороге. И тут тормознул — да так, что на казаков едва не посыпались какие-то ящики.

— От бисов сын!.. — выругался Чебак.

— Тихо!

— Внутренний КПП. Еще внешний будет, — спокойно сказал Петров, наблюдая за происходящим через дырочку в борту…

Это была первая по-настоящему разведывательная операция, которую затеяла группа Велехова. Ведь хороший пластун не рыщет по лесам взад-вперед в поисках непонятно чего. Хороший пластун сначала узнает, где лежит то, что нужно искать, потом тихо выдвигается к месту, тихо это берет и тихо смывается. Это только в дурном синематографе весь этот нехитрый процесс сопровождается взрывами и стрельбой до неба.

Целью стала небольшая деревенька, между Люблинецом и Мужковом, верней, не сама деревенька, а то, что в ней находилось. Даже не так — то, что должно было в ней находиться по здравом размышлении. Как раз в таких вот деревеньках, почти на самой границе, располагаются промежуточные склады спирта и прочей контрабанды. Замаскированные склады. Поскольку режим особого положения на этой территории не действовал, казаки не могли вламываться в дома и обыскивать их без ордера. Вот если в лесу кого поймали или бесхозный спирт в землянке нашли — дело одно. А в дома — без ордера не моги. А ордер подписывает прокурор. А прокурору нужны доказательства. А какие тут могут быть доказательства? В любом случае ордер будут пару дней выписывать — за это время можно не склад со спиртом — целый винокуренный завод с места на место перевезти.

Но совсем другое дело — если, к примеру, казаки, патрулируя, наткнулись на людей, грузящих в машину бочки со спиртом или водку, не казенную, а самопальную. Тут, получается, застигли на месте преступления, и задерживать, а равно конфисковать «паленый» спирт и водку казаки имели вполне законное право. На этом и решили сыграть.

Причем сыграть без особых изысков. Гнали бимбер [68] и хранили спирт в любой деревне приграничной, куда ни ткни пальцем, поэтому и искать не надо было. Взяли первую попавшуюся, удобную с точки зрения возможности выдвижения к деревне.