– Матвеюшка, пойдем, а? – тянула Аня Матвея за руку к машине. – Пусть себе треплется. А ты не слушай. Он пьяный и разозлить тебя хочет. Не поддавайся на провокации.

– Иди, иди, ас, – подначивал Виктор. – Я слышал, вам драться нельзя, еще повредишь себе что-нибудь ненароком, а государству убыток.

Константин в продолжение кривляний своего шефа покинул салон автомобиля и стоял у машины в полной боевой готовности. В Матвее, несмотря на увещевания Анны, все же взыграла молодая вспыльчивость в ответ на явные оскорбления со стороны Виктора. Он схватил обидчика за грудки:

– Закрой рот, упырь, слюной изойдешь. – Матвей встряхнул недруга так, что у того лязгнули зубы. – Для тебя я кулаков не пожалею…

Виктор был довольно крупный, упитанный малый, к тому же полон пьяной дерзости. Ретироваться отвергнутый супруг не стал, напротив, в свою очередь вцепился в воротник противника, после чего оба застыли в напряжении, как столкнувшиеся лбами быки.

Далее последовал еще более примечательный эпизод. Костя, которому по должности полагалось броситься на защиту шефа, почему-то встал рядом со сцепившимися противниками и неподвижно созерцал схватку.

– Чего выставился, рефери долбаный? – прохрипел Виктор. – А ну, вмажь ему как следует, чтоб подольше не вставал. Научим тебя, голубой околыш, чужих жен не лапать.

Костя не сдвинулся с места. Аня бегала вокруг разъяренных, гневно сопящих мужчин и уговаривала их разойтись. Внимания на нее, естественно, никто не обращал.

Вдруг Константин схватил Виктора поперек туловища и приподнял над тротуаром.

– Слышь, летчик, – прогудел он, – отпусти мужика. Пободались, и хватит. Отвезу его домой.

– Ты что творишь, контра? – поперхнулся от возмущения Виктор. – Ты, случаем, умом не тронулся? Я тебе что приказал? Выгоню к чертовой матери! Ах ты, гад!

– Как знаешь, можешь выгонять, – равнодушно отозвался Константин, волоча упирающегося шефа к машине. – Ишь чего удумал, шкет. Чтобы я российского офицера ударил! Я, если хочешь знать, сам офицер, хоть и бывший. Думаешь, все продается? Накося выкуси! Сам ты гад. Сиди в машине, не шебурши. И вперед соображай, на кого пасть разеваешь.

Он затолкал Виктора в машину и захлопнул дверцу. Тот хоть и нетрезв был, но, видимо, поостерегся вступать с непокорным телохранителем в перепалку.

Константин подошел к Матвею и крепко пожал ему руку:

– Прости, капитан, черт знает что с нами делается.

– Он уже майор, – с гордостью отметила Анна.

– Так держать, майор! – одобрил Костя. – Горжусь знакомством.

– Сам-то где служил?

– В морской пехоте. – Константин удрученно махнул рукой. – Не спрашивай. Хотел бы сказать тебе «Честь имею», да чести уж не осталось. Прощай, майор, не поминай лихом и береги себя.

– Слышь, Костя, постой. Зачем же навеки прощаться? Приезжай ко мне в гости вместе с Аней на той неделе. Приглашаю на шашлык.

Константин, уже повернувшись спиной, оглянулся на Матвея с надеждой:

– Правда, что ль? Тогда приеду, коли не шутишь. – Он снова подошел поближе. – Слушай, там у вас молодка одна, Татьяна, сильно мне глянулась. Она вроде к тебе прислонялась, так вот я прикинул, ежели ты с Анной, может, мне не возбраняется к Танюшке подкатиться?

– Конечно, обязательно! – с чрезмерным жаром воскликнула Аня. – Девушка абсолютно свободна. То-то обрадуется молодцу!..

Молодцы синхронно повернули голову в ее сторону. Анна смешалась.

– Дерзай, брат! – Матвей хлопнул Костю по плечу. – А мы тебя раскрутим, как сейчас говорят, рекламу сделаем, наилучшие рекомендации – пиарить будем, одним словом. Годится? Ну, бывай, морпех. Увидимся…

Они еще раз обменялись рукопожатиями, затем все расселись по машинам и разъехались.

Казалось бы, ничего особенного не произошло, но последствия, нежелательные для Анны, обнаружились очень скоро.

– Давай скажем Сереже все прямо сейчас, – предложила Аня по дороге домой.

– О чем ты? – безучастным тоном отозвался Матвей.

– Уже забыл? О том, что мы хотим пожениться.

– Стоит ли торопиться? – возразил он. – Приедете в пятницу, соберемся теплой компанией, тогда всем и скажем.

Анна молча крутила руль, машина сворачивала с одной улицы на другую, скользила мимо освещенных витрин запертых магазинов. По лицу Матвея пробегали отблески уличных огней, размывали его профиль и скрадывали выражение глаз.

– Я знаю, ты передумал, – сказала она. – Виктор добился своей цели, не так ли?