Шрифт:
Не мешайте всему выйти на поверхность, но не переставайте следить за дыханием и не отрывайте пера от бумаги, пока не закончите упражнение. Единственное предостережение: если вы почувствуете себя плохо, немедленно остановитесь. После окончания упражнения, для того чтобы восстановить равновесие, неплохо было бы лечь и расслабиться. Я считаю, что наибольший эффект достигается, когда вы выполняете это упражнение впервые, но если вам хочется, можно и повторить.
Но какое все это имеет отношение к представлению волшебника о бессмертии? Это пятиминутное упражнение, посвященное раскрытию страха, подобно снятию одного слоя с системы убеждений. Эти убеждения проявляются в повседневной жизни — мы воплощаем в жизнь наши страхи, желания, мечты, подсознательные ассоциации и в конечном счете наше глубочайшее убеждение о необходимости своей смерти. Защищая эту позицию, рациональный ум утверждает, что все в природе смертно.
Но Мерлин мог бы на это сказать: "Присмотритесь поближе к своим рациональным сомнениям. За всеми вашими сомнениями стоит скептик, за скептиком — мыслитель, за мыслителем — крупица чистого осознания, которое должно осознать, прежде чем возникнет любая мысль. Я — это и есть эта крупица сознания. Я бессмертен и не подвластен времени. Не нужно сейчас размышлять обо мне, решать, принять меня или отвергнуть. Погрузитесь в себя, отбросьте слои сомнений. Когда мы опять встретимся, вы будете знать, кто такой Я. И значит, мое бессмертие — не фантазии, а живая реальность.
Урок 6
Сознание волшебника — поле, которое существует везде.
Поток знаний, содержащийся в этом поле, вечен и течет беспрестанно.
В мгновение откровения нам открываются столетия знаний.
Наша жизнь — это рябь на поверхности безграничного океана энергии.
Когда эго остается в стороне, вы получаете доступ ко всей памяти целиком.
Однажды Артур проснулся очень рано, весь дрожа на своей соломенной подстилке, и увидел Мерлина, который сидел в другом конце пещеры и внимательно смотрел на него.
— Я видел плохой сон, — пробормотал Артур. — Я был последним оставшимся на Земле человеком, я блуждал по лесам, по улицам городов, и они были пусты — там не было никого, кроме меня.
— Сон? — переспросил Мерлин. — Это был не сон. Ты и естьпоследний человек на Земле.
— Но как это может быть? — воскликнул Артур.
— Ты же не можешь не согласиться с тем, что единственный человек на Земле должен быть также последним человеком?
— Конечно.
— Хорошо, с точки зрения твоего собственного представления о себе, которое в будущем люди назовут эго, ты и есть единственный.
— Как ты можешь так говорить? Мы здесь вместе — ты и я — разве не так? И мы бываем в городах и деревнях, где живут тысячи людей.
Мерлин покачал головой.
— Если посмотреть на тебя в истинном свете, что ты есть? Творение опыта, который постоянно превращается в воспоминания. Когда ты говоришь «я», ты имеешь в виду этот уникальный конгломерат впечатлений, обладающий личной историей, которую никто другой не может с тобой разделить.
Ничто не кажется более личным, чем воспоминания. Даже идя вместе, мы с тобой идем разными дорогами. Я не могу посмотреть на цветок, не получив впечатления, которое ты не можешь со мной разделить. С другим по-настоящему нельзя поделиться ни одной слезинкой и ни одной улыбкой.
Когда Мерлин кончил свою речь, Артур выглядел очень расстроенным.
— Ты хочешь сказать, что каждый в этом мире совершенно одинок? — грустно сказал мальчик.
— Нет, — ответил Мерлин. — Работа твоего эго— вот что делает тебя одиноким. Вы закрываетесь в мире, в который больше никто не может войти. — Видя, каким растерянным выглядит его ученик, Мерлин смягчил тон. — Но ведь эгоможно отбросить в сторону. Идем со мной.
Взяв Артура за руку, он вывел его из пещеры, где в предрассветном небе еще ярко светили звезды.
— Ты знаешь, на каком расстоянии от нас находится эта звезда? — спросил он, указывая на Сириус. Это было в разгар лета, когда Сириус кажется очень ярким и висит над самым горизонтом.
— Не знаю, — ответил Артур. — Я думаю, она дальше, чем можно измерить или даже просто себе представить.
Мерлин покачал головой.
— Между нами вообще нет никакого расстояния. Подумай: для того, чтобы ты увидел эту звезду, ее свет должен попасть в твои глаза, правильно? Луч света, подобно невидимому мосту, постоянно соединяет тебя с нею. Что такое звезда, как не свет? Следовательно, если она светит здесь и там и по всему соединяющему вас мосту, вы с этой звездой никак не разделены. Вы оба — части единого поля света.