Он остановил проезжающую «газель» и, сказав водителю, что по делам службы, укатил в сторону Москвы.

Минут через пятнадцать приехали омоновцы, а следом за ними и телевизионщики. Омоновцы загнали автобус в лесополосу, а сами рассредоточились за ближайшими кустами. Телевизионщики поставили щит с окном и укрылись за ним.

Вот так вот, для Семкина, начались его будни. Под неусыпным оком телевизионщиков, приходилось бродить возле колодца и умирать от жажды. Хоть бы скорее эта чертова печка приезжала.

В небе застрекотало. Семкин посмотрел вверх. В сторону Москвы пролетел их, ведомственный вертолет. Омоновцы предупредили его, что печь приедет минут через десять после вертолета.

"Лучше бы они по дороге сломались". — Подумал Семкин.

После появления вертолета, пропало желание скорейшего приезда печи. Вон сколько сил задействовано. Может они террористы. Одно дело искать террористов среди гастарбайтеров, проверяя их документы и кошельки, и совсем другое дело настоящие террористы. У них и документы в порядке, и боевая подготовка не то, что у милиции.

Семкин посмотрел в сторону кустов, где засели омоновцы. В голове шевельнулась мысль, что, вдруг они не успеют. Заныли зубы. Он осторожно снял автомат с предохранителя. Потом немного подумал, и вновь поставил его на предохранитель.

"Черт! Ну, где же они?".

Когда появилась печь, Семкин успел довести себя до такого состояния, что готов был открыть огонь по спрятавшимся омоновцам.

Печь, все так же, без перебоев, мчалась по шоссе. Наездники допели последнюю песню и замолчали. Диоген послюнявил палец и, подержав его на ветру, предположил:

— Быстро едем. Скоро на месте будем.

— Кстати! — Встрепенулся Никанор. — А куда мы едем?

— Здорово живешь! — Хмыкнул Брыня. — Я тебя предупреждал, что допоешься.

— А чо, я-то? — Ощетинился Никанор. — Сам-то как пел?

— Я пел задушевно. — Пояснил Брыня. — А ты орал, как в сенях.

— А у меня такая широкая душа. Я, что, сдерживать ее должен, что ли?

— Эй, орлы! — Прервал Иван. — Вы что раскудахтались? С печи свалитесь. Едем в Москву, но куда конкретно, я и сам не знаю. Давайте, выкладывайте свои идеи.

— Я предлагаю, — начал Диоген, — что надо ехать в школу. Там украли, оттуда и надо плясать.

— А я предлагаю, — возразил Брыня, — что надо ехать в Думу. Взять охрану за хибок, и вытрясти из них все, что они знают.

— А чего они могут знать? — Спросил Диоген.

— Кто принес Вольфовичу диск! — Ответил Брыня.

— Диск Вольфовичу мог подсунуть любой депутат. — Рассудил Иван. — Паренька похитить труднее, чем подсунуть диск. А, чой-то у нас, Никанор молчит?

— Я думаю, — начал Никанор, — что нам в тюрьму надо.

Друзья, недоумевая, уставились на домового. Тот сидел, как ни в чем не бывало. Тогда Диоген осторожно поднял руку.

— Ну? — Спросил Брыня.

— Если рассматриваются любые идеи, — Диоген шмыгнул носом, — то можно еще и утопиться, удавиться, застрели…

Брыня зажал гному рот. Тот вытаращил глаза, но не дергался. Подержав немного, Брыня отнял руку и шепнул Диогену:

— Бесполезно.

— Почему? — Тоже шепотом спросил гном и оглянулся.

— Потому что Никанор, домовой. Он как бы есть, и его, как бы нет. Пуля насквозь пройдет, как через туман. По воде, как посуху ходит. Сквозь стены проходит.

Диоген таинственно посмотрел на Ивана.

— А Иван, — продолжил Брыня, — пока жену не найдет, ему никакого вреда невозможно причинить. А он ее долго не найдет. Сам посуди, где он дурочку отыщет?

Диоген кивнул и оглядел Брыню с головы до ног.

— Хм! — Усмехнулся Брыня. — Я побратим Перуна. Я неистребим, как русский народ, как птица Феникс.

— А я?

— А мы тебя в обиду не дадим. Где мы еще такого прикольного гнома найдем?

— Я вот, что-то не вижу связи между нашим делом и тюрьмой? — Прервал свои раздумья Иван. — Изложи свой план, Никанор.

— Ну. — Никанор задумался. — Плана нет. Просто я подумал, что похищение человека, это же криминал?

Его друзья кивнули.

— А раз криминал, — продолжал Никанор, — то надо в тюрьму к Сидору. Он у нас в семье, по криминальным делам, собаку съел.

— А Сидор разве кореец? — Изумился Диоген. — Он же твой родной брат.

— Береги трусы, Диоген, а то ветром сорвет. — Никанор оттянул резинку Диогеновых трусов и отпустил, хлопнув этой резинкой тому по животу. — Сидор у нас «тюремный». Он смотрящий по тюрьмам, зонам и всяким СИЗО. Он подскажет или поможет.