Когда она посмотрела на рану, то ужаснулась. Там, где раньше было всего лишь два глубоких укола, теперь виднелись голые мышцы тролля. Появились опухоли, а кожа, казалось, отделилась от мяса.

— Проклятый яд, — прорычал Драк, который как раз в этот момент склонился над Ферсом.

Затем охотник ударил того в грудь и крикнул:

— Но ты все равно справишься с этим!

Вид страдающего тролля причинял Висинии почти физические муки. Она больше не могла переносить это и шатаясь встала. У нее закружилась голова, и ей пришлось опереться о стену. Прошло несколько мгновений, прежде чем мерцающие огоньки перед ее глазами поблекли и она снова смогла ясно видеть.

— Ты должна отдохнуть, — спокойно констатировал Турк.

— У меня все хорошо.

— Но ты так не выглядишь, женщина.

— Меня зовут Висиния! — рассерженно возразила влахака.

— Мы сделаем сейчас большой привал. Ферсу нужен отдых, — заявил предводитель, не обращая внимания на этот упрек, опустился по стене на пол и уселся, глубоко вздохнув. — Огонь был хороший.

Висиния тоже опустилась на пол и выпрямила ноги, которые очень болели.

— Но Ферс должен бороться за свою жизнь.

Ее рука снова начала пульсировать, и глухая боль пронзила ее с ног до головы. Изнеможение затуманило ее разум, и веки отяжелели.

— Эти твари опасны. Керу делает все, что может.

— Я думала, что вы его оставите. Или просто выпотрошите, — сонным голосом сказала Висиния.

Но когда она заметила гневное выражение лица Турка, то сон мгновенно покинул ее.

— Он еще жив, и поэтому мы берем его с собой!

— Конечно, — поспешила сказать влахака. — Я просто думала… я имела в виду…

— Если он умрет, мы возьмем его мясо. Но пока он жив, он принадлежит к племени. Мы никого не оставляем, потому что тогда он сразу же погибнет, и никак иначе!

— Мне жаль, — заявила Висиния несмотря на то, что мысль просить прощения у тролля на мгновение показалась ей абсурдной. — Я не знала.

Вместо ответа Турк только фыркнул.

Висиния не имела ни малейшего понятия, как она могла бы задобрить большого тролля, поэтому решила сменить тему.

— А что с Керу?

— Она старая.

— А почему она не может говорить?

— Карлики. Один из них топором разбил ей челюсть и отрезал язык. Это было давно.

Влахака кивнула.

— А она может лечить, да?

— Она очень плохо может охотиться и бороться. Но она много знает.

Висиния подумала об опасностях, которые подстерегали их почти на каждом шагу. Не только карлики, но и весь подземный мир, казалось, замышлял недоброе против троллей.

— Вы выживаете только вместе, — сказала влахака скорее самой себе.

— Да. Только племя дает безопасность. В одиночку любой тролль погибнет.

— А что со стариками?

Висиния погладила живот. Ее мысли вернулись к новой жизни, которую она носила теперь под сердцем.

— Что с детьми? Как вы защищаете их?

— Дети всегда с нами. И старики тоже. Но в основном тролли не стареют.

В голосе Турка прозвучал такой тон, который заставил Висинию прислушаться. «Их родина требует большой дани, так же как и Влахкис от нас. Печалится ли он от этого или гордится этим?»

— Мы спустились так глубоко, потому что карлики верхние ходы совсем загадили. Здесь, внизу, мало воды и мало еды. Даже мы, тролли, с трудом выживаем здесь.

— И все же маленький народец хотел уничтожить вас, — высказала свои мысли влахака.

Тролль громко рассмеялся. Несколько других троллей посмотрели на него, но затем снова быстро отвернулись.

— Эта война идет уже долго, — заявил Турк. — Это правильно — уничтожать врага. Мы делаем так, как можем. Убиваем каждого карлика, пока не останется ни одного.

— Всех? Детей? Стариков? Слабых?

— Всех. Только тогда мы победим. Теперь эти маленькие сволочи попрятались в своих пещерах. Анда изгнала их, но они там в своих пещерах размножаются. Они куют оружие и строят планы. Они вернутся и продолжат войну. Пока не останется ни одного карлика или ни одного тролля!

Висиния в ужасе посмотрела на большого тролля. Война и ненависть между масридами и влахаками тлеет уже несколько столетий, и случались ужасные вещи. Но никогда и речи не было об уничтожении целого народа. Тролли — так же, как и карлики — были на войне такими же жестокими и беспощадными, какой была и их родина.

— Мы уничтожим карликов рано или поздно. По крайней мере, в этом Анда права.

Прежде чем Висиния смогла спросить об Анде, вернулся лазутчик и побежал прямо к Турку. Тяжело дыша, он стал на колени перед предводителем.