Пока Саньяс поднимался по лестнице, она еще раз быстро осмотрела туннель. Стены были выложены грубо обтесанными камнями, их поддерживали старые, трухлявые деревянные балки. Человеку очень высокого роста наверняка придется пригнуться, хотя большинство людей смогут легко пройти через туннель. На некоторых балках Висиния увидела насечки, которые мастера сделали для завала туннеля.

Ей вдруг подумалось, как точно скудный свет, озаряющий лишь небольшую часть туннеля, отражает сложившуюся сейчас ситуацию. «Наши следующие шаги будут сделаны в темноте; никто точно не знает, куда ведет путь. Еще не так давно мы смотрели в будущее с уверенностью, однако сейчас все снова покрыто мраком и возвращается старый дух темной войны».

Погруженная в мрачные мысли, юная влахака оторвалась от созерцания туннеля и поднялась во внутренний двор крепости. Еще была темная ночь, и только тлеющие угольки слабо освещали двор. Марчег приказал солдатам соблюдать тишину. Враги не должны прознать о побеге, все должно казаться обычным, насколько это возможно.

Махнув рукой, Висиния подозвала к себе одну из юных воительниц, которые должны были сопровождать их.

— Мы собираемся во дворе. Позаботьтесь о том, чтобы у нас было достаточно факелов, которыми мы будем освещать путь в туннеле.

Не дожидаясь ответа, Висиния развернулась и побежала в главное здание. Ожидавшие там люди нагрузили свои пожитки на ручные тележки. Также несколько тяжелораненых и стариков лежали на тележках. Все остальные должны были идти пешком.

— Мы должны отправляться в путь сейчас, — сообщила Висиния, не повышая голоса. — Берите свои вещи и следуйте за мной. Тихо.

Лица людей были очень серьезными, некоторые молча плакали. Но спокойные слова Висинии оказали свое действие; толпа пришла в движение. «Они смелее, чем думают. Они покидают крепость и город, свою родину, отправляются в путь, полный опасностей».

Висиния выпрямилась и начала раздавать распоряжения, помогая при этом некоторым забрасывать тюки с вещами на плечи. Она одна знала, как у нее дрожат руки. Людям нужен был человек, предводитель, в которого они бы верили. И только если беженцы поверят, что боярыня или Саньяс знают дорогу, они смогут справиться со своим страхом.

Прошло довольно много времени, пока последние вышли из зала. Но, несмотря на собственное нетерпение, Висиния никого не подгоняла. Наконец во дворе собрались все, молча, как их и просили. Для такой большой группы полная тишина была даже какой-то неестественной.

Увидев сигнал солдата с башни, Висиния зашла во внутренний двор. Там ее уже ждали Саньяс и несколько воинов.

— Выход свободен. Я оставил там воина, который сообщит нам, если что-то изменится.

— Хорошо, — ответила влахака и кивнула священнику. — Тогда отправляемся в путь. Чем быстрее, тем лучше.

Повернувшись к одному солдату, она добавила:

— Скажи марчегу, что мы уходим. Затем займи последнее место в колонне, будешь замыкающим. Остальные, зажгите факелы и распределитесь по колонне так, чтобы всем хватало света.

Она сама тоже взяла факел и подошла ко входу в туннель под взглядами сотен глаз.

— Следуйте за мной.

Этот простой приказ повис в воздухе, и на какое-то мгновение Висинии показалось, что никто не послушается ее. Но затем из толпы вышли первые, Висиния развернулась и спустилась во влажный подвал, где и находился вход в туннель.

На этот раз пришлось ступить в воду, которая была ей выше щиколоток. Во главе колонны она зашла в сводчатый проход, на грубых каменных стенах которого росли мох и плесень. Позади нее по воде зашлепало много пар ног. Грохот колес ручных тележек, которые осторожно спускали по ступенькам, показался Висинии невероятно громким. Послышались ругательства, одна женщина преклонных лет начала всхлипывать, и несколько детей заплакали.

— Тихо, — приказала Висиния, обернувшись назад. — Дорога не очень длинная.

Ее юбка постепенно промокла, и даже в высоких кожаных сапогах ногам стало неприятно холодно, хотя перед этим она специально смазала сапоги жиром. «К счастью, сейчас лето. Такое длинное путешествие станет для многих очень утомительным. О духи, сохраните нам солнечную погоду последних недель, чтобы наши мокрые одежды могли обсохнуть в пути». Внезапно влахака подумала о том, что Саньяс, который шел рядом с ней, наверняка сейчас посылает похожую молитву своему Божественному свету.

Здесь, глубоко под землей, на пути в неизвестность, различия между влахаками и масридами вдруг показались Висинии не такими уж и большими.

Хотя она знала, какой длины туннель, у нее все равно возникло ощущение, будто они брели по холодной воде уже несколько часов. Люди следовали за ней; за исключением стонов раненых и всхлипов детей, больше не было слышно никаких звуков, будто чудовищность бегства отняла у всех голос.

Наконец далеко впереди она увидела слабый свет, который через некоторое время оказался маленькой переносной лампой, стоявшей в нише. В свете лампы Висиния разглядела несколько кривых ступеней, ведущих наверх.