— Какой ужасный ветер. Сегодня и табаку, и каштанам не поздоровится, — сказал дедушка Итиро, стоя около калитки и глядя в небо.

Итиро быстро зачерпнул воды из колодца и энергично плеснул на пол в кухне.

Затем достал металлический тазик, вымыл лицо, вытащил с полки холодный рис, суп мисо и стал жадно есть.

— Итиро, подожди, я сейчас бульон приготовлю. Почему ты так рано собрался сегодня в школу? — спросила мама, подкладывая дрова в очаг, на котором варилась жидкое пойло для лошадей.

— Сегодня, наверное, Матасабуро улетел.

— Кто такой Матасабуро? Птица?

— Нет. Матасабуро — это имя мальчика.

Быстро закончив завтрак, Итиро помыл плошки, накинул промасленный непромокаемый плащ, который висел в кухне на крючке, взял в руки сандалии и пошел звать Касукэ.

Касукэ еще только встал. Он сказал:

— Сейчас поем и пойдем.

Некоторое время Итиро ждал его возле конюшни.

Вскоре вышел Касукэ в короткой соломенной накидке.

По пути в школу они до нитки промокли от яростного ветра с дождем. Войдя в школу, они увидели, что в классной комнате пока тихо, только время от времени через щели в окнах дождь льет на подоконник, который уже весь был мокрый. Итиро осмотрел класс и сказал:

— Давай, Касукэ, мокрую уборку сделаем, — достал веник и согнал воду в дыру под окном.

Услышав, что кто-то пришел, вышел учитель. Он как-то странно смотрелся в летнем кимоно с красным веером в руках.

— Как вы рано. Вдвоем класс убираете? — спросил учитель.

— Доброе утро, сэнсэй, — сказал Итиро.

— Доброе утро, сэнсэй, — сказал и Касукэ, а затем сразу ж спросил:

— Сэнсэй, а сегодня придет Матасабуро?

Учитель, немного подумав, сказал:

— Матасабуро, это Такада-сан? Такада-сан вместе с отцом вчера уехали. Было воскресенье, поэтому они не успели со все ми попрощаться.

— Сэнсэй, они улетели? — спросил Касукэ.

— Отца вызвали телеграммой из его компании. Он сказал что еще раз, возможно, вернется сюда, но Такада-сан буде учиться в другой школе. Там у него и мама живет.

— А зачем его компания вызвала? — спросил Итиро.

— Кажется, здесь на приисках молибдена какое-то время не будет работы.

— Так и есть. Он был Матасабуро-ветер, — громко крикнул Касукэ.

В комнате ночного сторожа что-то загрохотало. Учитель поспешил туда.

А мальчики какое-то время молчали и переглядывались, словно пытаясь понять, о чем думает другой.

Ветер так и не стихал. Дрожало запотевшее от дождя оконное стекло.

На западном берегу Небесной реки [100] видны две звезды, размером не больше спор полевого хвоща. Это два маленьких хрустальных дворца, в которых живут звездные дети-близнецы по имени Тюнсэ и Посэ. [101]

Дворцы обращены друг к другу. По ночам близнецы, вернувшись каждый в свой дворец, чинно играют на серебряных флейтах в такт звездному хороводу. Это — работа звезд-близнецов.

Как-то раз поутру, когда Солнечная госпожа величественно потянулась и поднялась на востоке, Тюнсэ, положив серебряную флейту, сказал Посэ:

— Посэ-сан! Довольно играть. Солнечная госпожа уже поднялась, и облака сверкают белым цветом. Пойдем сегодня к роднику на западной равнине.

Однако Посэ так увлекся, что продолжал играть на флейте с полузакрытыми глазами, тогда Тюнсэ вышел из своего дворца, обулся, поднялся по ступеням дворца Посэ и повторил еще раз:

— Посэ-сан! Хватит тебе. Небо на востоке уже будто охвачено белым пламенем, и маленькие птички проснулись. Пойдем сегодня к роднику на западной равнине. А потом, может быть, поиграем, развеем туман ветряной мельницей и погоняем маленькие радуги.

Посэ, наконец, пришел в себя, вздрогнул, отложил флейту и сказал:

— Ах, Тюнсэ-сан. Извини. Уже совсем светло стало. Я сейчас, только обуюсь.

Тюнсэ надел туфли из белых ракушек, и они вместе отправились в путь по серебристой небесной равнине, дружно распевая песенку:

Так они дошли до небесного родника.

В безоблачные вечера этот родник отчетливо виден снизу. Он находится довольно далеко от западного берега Небесной Реки, и окружают его маленькие синие звездочки. На дне выложены голубые крошечные камешки, а между ними бьет источник с прозрачной водой, который маленьким ручейком впадает в Небесную Реку. Может, и вам доводилось видеть отощавших козодоев и соловьев, которые, когда над миром светит солнце, лишь молча взирают на этот родник, с тоской глотая слюнки? Ведь ни одной птице не долететь туда. Но небесная звезда Большого Ворона, и звезда Скорпиона, и звезда Зайца, конечно же, запросто могут добраться до источника. [102]