Агенты компании вошли в контакт с руководством так называемых организаций самопомощи людей, страдающих от СПИДа, которые возникали по всей стране. Это были своего рода клубы, где собирались не только геи, но и представители традиционной сексуальной ориентации, получившие ВИЧ-положительный диагноз. Для оказания влияния на эти структуры компания финансировала в той или иной форме деятельность всех более или менее крупных организаций такого рода. Там, где не было возможности делать это напрямую, компания давала гранты научным журналам, газетам и популярным изданиям, освещавшим деятельность этих сообществ, которые становились проводниками официальной доктрины ВИЧ/СПИДа, интересов «Белкам» и служили в качестве «трубопровода», по которому геи, беспокоящиеся о своем здоровье в связи с «эпидемией» СПИДа, проходили тестирование на ВИЧ и после получения положительного диагноза затягивались в «фармацевтические печи» химиотерапии, становясь потребителями АЗТ.

Использование таких организаций, а также возникших в неисчислимом количестве всевозможных благотворительных общественных фондов и т. п., получающих деньги за проведение «борьбы» со СПИДом, до сих пор остается важнейшим фактором как в официальной политике в области СПИДа, так и в деятельности заинтересованных в неуклонном развитии «эпидемии» фармацевтических компаний, медицинского истеблишмента и других структур.

Стратегия компании «Велкам», которой блестяще подыгрывали многие организации, была невероятно успешной. Так, произведенные в 1992 г. 44,7 тонны АЗТ обернулись для компании прибылью в размере более 250 миллионов фунтов стерлингов. В следующем году прибыль была еще выше. За период с начала реализации смертельно опасного для пациентов и золотого для «Белкам» АЗТ этот препарат принес прибыль, исчисляемую миллиардами долларов.

Инакомыслие часто базируется на интуитивном и проникающем в самое сердце чувстве справедливости или несправедливости, на моральных и этических вопросах, которые зачастую невозможно объяснить с точки зрения логики.

Многие полагают, что только гипотеза Р. Галло о патогенном ретровирусе ВИЧ сформировала наше представление о СЦИДе и его социальных последствиях. На самом деле все сложнее. Сам Галло и его идея являются лишь продуктом социальных и коммерческих отношений, которые сложились в последние годы в науке.

Если бы этот вирусолог представил свою теорию, как это принято в научной среде, в уважаемом научном журнале, а не на сенсационной пресс-конференции, его предположение было бы всесторонне проверено коллегами. Власти, которые несут свою долю ответственности за оценку научного опыта, также выразили бы свое суждение, клинические основы медицинских разработок получили бы огласку и широкое обсуждение, и диалектический процесс настойчиво бы двигался к достижению истины. Но в отношении гипотезы существования вируса, который приводит к СПИДу, не было ни клинических, ни биологических доказательств, ни компетентного рецензирования или публичного обсуждения. Наука оказалась погребенной под диктатом ничем не подтвержденной идеи.

Галло конечно же не уникален в современном мире науки — с ее тысячами устремленных к успеху любой ценой ученых, с ее коммерческой составляющей, бурным ростом числа научных журналов, с тесно переплетенными интересами государственных структур и научных лабораторий. В первую очередь именно эти условия обеспечили практическую реализацию идеи о виртуальном ВИЧ в область материальной действительности.

Профессор П. Дюсберг, описывая эволюцию вирусологии в Соединенных Штатах 80-х годов, делает вывод о неизбежности появления «открытия», подобного ВИЧ/СПИДу. Вначале в этой области был эпидемиологический подход к исследованиям, затем — со стороны клеточной биологии, потом было организовано производство АЗТ. Сложились долговременные отношения между компаниями, производящими препараты, и профессиональной медициной, между пациентами и лечащими врачами, сообществами геев и организациями «борцов» со СПИДом. Эти связи были сцементированы средствами массовой информации, нагнетающими в обществе страх перед заболеванием, изобилием умело расставленных психологических сетей.

Постоянный шум вокруг производства АЗТ не оставил большинству людей никаких альтернатив, кроме как верить в то, что ученые вначале обнаружили ВИЧ — причину СПИДа, а затем посредством неимоверных усилий нашли средство лечения от этой болезни.

Тот факт, что люди заболевали гораздо чаще и умирали быстрее, если они принимали АЗТ, не повлиял на представления общественности о том, что употребляющим АЗТ якобы становилось лучше или что они жили дольше, чем люди, которым этот препарат не был доступен.

За последние несколько лет СПИД-наука отодвинулась еще дальше от реальных болезней людей. Сумасшедшая гонка ученых за реализацию никем не доказанной гипотезы ВИЧ/СПИДа придала новый смысл старой шутке: «Операция прошла успешно, но пациент умер». СПИД-ортодоксы теперь открыто декларируют, что излечение больного уже не может служить критерием их деятельности. Чтобы сохранить свой авторитет, они окружили себя непроницаемой стеной, у них за многие годы развилась своя собственная парадоксальная логика. Так, в своей книге «Охота за вирусами» Галло выдвигает идею, что ВИЧ нужно уничтожить любой ценой, даже если при этом погибнет сам пациент.

Создается впечатление, что СПИД-ортодоксы охвачены своего рода групповым психозом, периодически вырабатывая находящиеся за гранью здравого смысла тезисы типа: «Лекарства от ВИЧ/СПИДа не работают, потому что вирус очень умен и продолжает мутировать» (эти идеи, напомним, проповедует и академик В.В.Покровский), или: «Неинфекционный ВИЧ является патогенным микроорганизмом», хотя давно доказано, что никакой вирус не может, вызвать болезнь, если он не обладает способностью инфицировать клетку.

Чтобы разоблачать ортодоксов от науки, мы обязаны оказывать сопротивление им и тем методам, с помощью которых они воплощают свои замыслы».