Выпиленный Дом, обиталище Клана Олова, располагался в другой части Акры, на некотором удалении от импозантного Особняка Лунного Металла. Поместье было небольшим, а сам дом старым, но удобным. Лишенные украшений опоры поддерживали скрипящие карнизы. Остроконечные крыши поросли пучками травы, там и тут виднелись птичьи гнезда. Здание было старым, но еще крепким. Оно боролось со временем. Похоже было, что дом брал пример со своего хозяина, патриарха Клана, Лорда Септимуса, а может и наоборот.

Кловис Пьютер вернулся домой с вечеринки в Медном Доме. Кровь дико мчалась по венам, разгоряченная выпитым ликером и бесконечными танцами. Ноги слегка гудели. Он чувствовал себя возбужденным, но настороженным. Теперь, запершись в своей комнате, он опустился на колени перед священным идолом. Обычно статуя была спрятана в буфете, но сейчас дверцы его были широко распахнуты, открывая взору культовую фигуру в три фута высотой. Свет свечей смягчил черты лица Пьютера, поблескивая на его прямых влажных волосах. Руки его были вытянуты вдоль тела, кисти сжимали полы одежды так, что костяшки пальцев побелели. Кловис Пьютер со склоненной головой, сдерживая дыхание, бормотал слова молитвы:

– О, Великая Леди, Госпожа пламени, твой огонь в моей крови. Я твой жрец…

Он посмотрел снизу вверх в хмурое лицо статуи. Леди Секмет, богиня литейни. Иногда ночью, будучи один, он боялся ее. Та часть его души, что была посмелее, жаждала силы Секмет. Богиня не умерла, она просто спала в ожидании, слившись с телом Карадура. Ее дыхание – тяжелый дым, поднимающийся из труб, ее взгляд – огненные искры в ночи. Ее плоть – материал зданий, пронизанный металлическими венами. И она кралась по спящим улицам, тихо рыча. Ожидая, всегда ожидая.

Пьютер подался вперед к статуе и подул на ее лицо.

– Я открываю твой рот, чтобы ты могла дышать.

Он обмакнул пальцы в плошку с маслом, сдобренным корицей, стоящую на алтаре, и протер глаза идола.

– Я открываю твои глаза, чтобы ты могла видеть.

Пламя свечей затрепетало от дуновения ветра, которого он не мог почувствовать. Был ли это ветер за окном или тихое ворчание крадущегося гибболда? Он видел их только в зоопарке – покорных заключенных – в одной из крытых ферм, в северной части города. С тех пор как он нашел свой новый путь, он часто навещал их вольер, разглядывая крупных, ленивых, лоснящихся тварей, дремлющих среди влажной листвы. Казалось, что в них не осталось ни огня, ни ярости; в них нет того, что исходит от лица его богини.

– Я не боюсь, – внушал он себе, поудобнее устраиваясь на полу.

– Леди, я восхваляю тебя. Посмотри на меня с добротой. Дай мне силу твоего вечного огня. Я стараюсь во имя твое, о, Секмет, чтобы вновь воссияло твое присутствие в святом городе.

Теперь Пьютер действительно устал и нуждался в сне, но суеверно считал, что не может пойти спать, не закончив еженощную молитву. Зевая, он бросил кусочки ладана на угли, тлеющие в тигле перед изваянием. Он закрыл глаза.

– О, великая Секмет, Повелительница Жизни и Смерти, войди в меня. Мое тело будет твоим, моя кровь – твоей. Я – твой жрец…

Он выпрямился, в спине закололо. Атмосфера тускло освещенной комнаты изменилась, становясь напряженной. Отважится ли он обернуться? Пьютер задержал дыхание и на несколько мгновений застыл неподвижно. Потом он осторожно взглянул через плечо и увидел стоящую позади фигуру. Он закричал, упал набок, затем дернулся назад, ударившись об алтарь.

– Не бойся, мой жрец, – мягко произнес Джек Эш. – Разве я не с тобой? – его улыбка была как серп – кривой и острой.

– Как ты смог войти? – пробормотал Пьютер, дико озираясь. Дверь оставалась запертой, ключ торчал в замочной скважине. Ставни тоже были закрыты на ночь.

– Нет места, закрытого для меня, – сказал Джек Эш. – Встань. Ты глупо выглядишь. Это отвратит богиню.

Пьютер успокоился и сделал заключительный сакральный знак перед статуей, бросив еще немного ладана в тигель.

– Ты не имеешь права вламываться сюда. Джек продолжал посмеиваться:

– Я думал, мы союзники, Кловис. Почему ты обижаешься?

Пьютер моргнул:

– Чего тебе надо? Скоро рассвет. Зачем тебе было являться именно сейчас?

– Я совершаю светский визит, – ответил Джек. – Я люблю спокойствие ночи.

Пьютер встал.

– Сейчас не время для светских визитов. В чем дело? Джек оперся о столбик кровати.

– У меня для тебя новости. Срочные. Так что хватит бросать страстные взгляды на подушки. Совсем скоро Макс Сильвер-Скин явится обокрасть тебя.

Пьютер нахмурился.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду то, что он придет в сокровищницу Особняка Сильверов, где, как говорят, ты хранишь некую безделушку, что стянул у маленькой воровки несколько месяцев назад.