Ян уже не рад был, что вообще в эту затею ввязался. Дома каждый клинок на счету, а тут за просто так погибнуть можно. А за просто так он погибать не хотел.

— Ян, послушай-ка меня, — сказал Ингерд, видя, как нерадостные мысли терзают Сокола, — вернись на Стечву. К чему тебе все это?

Но Ян покачал головой.

— Ты не дойдешь без меня. Ты не знаешь дороги, для любого ты здесь чужой, а люди лихие, имени спрашивать не станут, сразу подрежут. Нет, один ты не дойдешь.

Ингерд понимал его правоту. Без Яна первый же дозор Орлов изрешетил бы его стрелами, и поминай как звали. Но беспокойство Яна стало и его беспокойством.

А путь был все так же долог и так же опасен. Чтобы не повстречаться с Боргвами, приходилось постоянно быть начеку. Ведь Куницы по лесу-то в одиночку пробираются, но по сигналу условному в миг стаей собираются, не устоишь перед стаей-то. Ян попадал в такие переделки и каждый раз еле ноги уносил.

— Последнее время они так и наседают с того берега Келмени. Места им мало, что ли? — говорил Ян. — Лисы уже не знают, куда от них деваться.

По ночам было холодно и росно, а они даже костер не могли развести. Ели сухой хлеб, запивали вином, спали на земле. А лес все не кончался, и, продираясь сквозь бурелом, Ингерд признавал правоту Яна: без него он и впрямь заблудился бы. Но все меньше думал Черный Волк о благодарности и все больше о мести своей, ибо мучила она его, как свежая рана, болела, и ничто не могло успокоить эту боль. Иной раз Ян слышал, как он во сне скрежещет зубами, и холодел.

И все же как ни хоронились они от чужих глаз, а в беду все равно угодили.

Идут они, значит, по широкой прогалине, молодые деревца только-только проросли сквозь пепел, тихо так идут, по сторонам смотрят, под ноги — нет. И вдруг Ян как ухнется куда-то вниз да с треском и шумом великим. Ингерд к земле припал, думал, напали на них, а кто — непонятно. Слышит, Ян зовет его. Подполз Ингерд к краю, вниз глянул — яма глубокая, земля свежая, стало быть, недавно выкопана, а на дне Ян лежит, встать не может, зашибся.

— Погоди, — сказал ему Ингерд.

А сам березку молодую срезал, в яму опустил.

— Держись, — говорит, — вытащу.

Ян за ветку уцепился, Ингерд потащил его наверх, да вдруг сзади его кто-то по спине хватил. От неожиданности Ингерд ветку выпустил, Ян обратно в яму скатился. Выпрямился Волк разгневанный, а перед ним трое лучников стоят, тетивы натянули, и еще один — с мечом. Ингерд сперва решил, что это Боргвы, те самые, которых Орлы выслеживали, а потом видит, из-под ксаров кудри у них рыжие пробиваются, а тот, что с мечом, еще и хвост лисий к рукаву прицепил.

Стоят они так, друг друга разглядывают. Потом тот, что с мечом, говорит уверенно:

— Да ты не Боргв, как я погляжу.

А лучники тетиву не ослабляют.

— Какого ты племени? — спрашивает рыжий. — По кармаку вижу, что Сокол, но на Сокола ты похож, как я — на лебедя.

Тут Ян из ямы голос подает:

— Он Сокол, Скантир, и только попробуй тронь его.

Ингерд молчит, ждет, что дальше будет. Рыжий к краю ямы подошел, нагнулся и спрашивает:

— Неужто Ян Серебряк?

— Он самый, — отвечает Ян сердито. — Яму-то, небось, ты вырыл?

— Я, — не стал отрицать рыжий. — Боргвов караулил. Ты-то как туда попал?

— Известно как. Шел, шел и провалился.

— А это кто с тобой? Только не ври, что он Сокол. Это он тебя туда спровадил? Если хочешь, я его убью.

— Я тебе убью! — прошипел Ян. — Он — Волк, но из моего племени, ты с другого бока на кармак-то посмотри! Но сначала помоги мне отсюда выбраться.

Рыжий опустил в яму березку, ту, что Ингерд срубил, и поднял Яна наверх.

— Ты что же это, Лис, своих от Боргвов отличить не можешь? — накинулся на него Ян. — Ты для кого яму вырыл?

— А ты не броди там, где тебе бродить не положено! — защищался рыжий. — Или Келмень со Стечвой перепутал? Каким ветром тебя сюда занесло?

— Мы к Згавахе идем, — сказал Ингерд, понимая, что таиться смысла нет.

Рыжие брови изумленно поползли вверх.

— Да на что она вам? Или жить расхотелось?

Ингерд в сторону отошел, на землю сел, почуял, что уморился за день. Он еще не знал, что судьба свела его с неугомонным Оярликом Скантиром из рода Лис, он был рыжий, как лис, и такой же хитрый. Туархи и Боргвы давно охотились за его огненной головой, а он охотился за ними. Оярлик был окраинным дозорным, лучше него никто лес не знал, и был он сыном брата Овьяра Скантира, Высокого Янгара Лис.