– Еще и не то увидите, – пообещал Уинчестер. – Поспешите, нам пора идти.

Когда они закончили с едой, солнце стояло уже высоко, а на небе не было ни облачка. Перед началом экспедиции хозяин вручил им по два куска грубой козлиной кожи и показал, как завязать ее вокруг икр наподобие обмоток.

– Хорошо защищает от всякой нечисти, – объяснил он, – а ее здесь хватает.

Наконец, снарядившись, они вышли из пещеры. Тропинка, бежавшая вдоль хребта, оказалась сухой, а слой почвы на ней – тонким. По бокам росли могучие деревья, а их ветки украшали плоды всех цветов радуги.

– Здесь как в райском саду, – ахала Финн, глубоко вдыхая волнующий аромат джунглей.

– Это точно, – мрачно подтвердил Уинчестер, – до тех пор, пока не наступите на гремучую змею. Они как раз очень любят этот лес. Укус смертелен. Убивает ровно через девяносто секунд.

– А как они выглядят? – встревожилась Финн.

– Как земля. Заметить их практически невозможно.

– А вы, профессор, большой оптимист, – заметил Билли.

– Сороконожки, гломериды, черные скорпионы, даже ядовитые растения – здесь всего хватает. Слабонервным в джунгли лучше не соваться.

Они шли больше часа, почти все время в гору и в основном по хорошо утоптанным дорожкам. Уинчестер уверял, что это звериные тропы, но Финн сомневалась: несколько раз она замечала следы острого лезвия на кустах.

– А вы не пытались отсюда выбраться? – вдруг спросил Билли. – Ни разу?

– Сначала я подумывал об этом, – откликнулся профессор. – Хотел построить плот и добраться до какого-нибудь оживленного морского пути.

– И что?

– А потом сел и подумал. Я задал себе вопрос: почему все эти люди так и остались жить на острове? Почему я ни разу не видел следов постройки лодки или плота? И пришел к выводу, что в свое время они наверняка пытались уплыть отсюда, но по какой-то причине им это не удалось.

– По какой причине? – быстро спросила Финн.

– Помните такой старый фильм «Мотылек»? – спросил Уинчестер. – О том, как один каторжанин пытался совершить побег с острова Дьявола?

– Да, Стив Маккуин играл француза, а Дастин Хоффман – полуслепого фальшивомонетчика, – вспомнил Билли. – Меня он не очень убедил.

– Я сейчас говорю не об игре актеров, а о попытке бегства с острова.

– Они, кажется, уплыли на мешках, набитых кокосовыми орехами?

– Верно, – кивнул профессор. – Разумеется, эта история не имеет ничего общего с реальностью. Поверьте, на этом проклятом острове орехов хватит на тысячи человек. Вот только никто ими не воспользовался, потому что это невозможно. Все дело в приливах и течениях.

Внезапно джунгли кончились, и путешественники оказались на каменистом отроге высокого, продуваемого всеми ветрами холма. Далеко внизу Финн увидела берег, на который ее выбросил шторм, а в миле от него, в море, пенистые буруны отмечали длинную полосу подводных рифов. Даже сюда доносился грохот разбивающихся о них волн.

– В школе я любил математику, – опять заговорил Уинчестер. – Был одним из тех редких зубрил, которые в самом деле понимают тригонометрию. И уже оказавшись здесь, я просто для интереса соорудил из бамбука теодолит и замерил высоту вон тех валов. Так вот, даже в спокойную погоду она не бывает меньше тридцати футов. А во время отлива и того выше. Никто не сможет пройти над этими рифами даже при полном безветрии, а уж спускать плот с другого, обрывистого берега – это чистое самоубийство.

Билли пристально вглядывался в море, прикрывшись от солнца ладонью.

– Но между рифами должен быть какой-то проход, – возразил он. – Вы же сами рассказывали про корабль адмирала Чжэн Хэ. Он ведь почти не пострадал, и люди спаслись. Значит, проход существует.

– Во время тайфуна, вот в чем проблема.

– Что вы имеете в виду? – не поняла Финн.

Она посмотрела на белую полоску пляжа внизу, потом – на сверкающее море. Глаз не цеплялся ни за что, кроме далекого, тающего в дымке горизонта. Финн вдруг почувствовала себя совсем маленькой и беззащитной перед лицом этого бесконечного простора. Как страшно, должно быть, жить в таком месте годами. Она повернулась к Уинчестеру, собираясь что-то спросить, но вовремя заметила слезинку в уголке его глаза и промолчала.

– Бывает, я прихожу сюда по ночам, – тихо заговорил профессор, – и часто жалею, что стал биологом, а не астрономом. В ясную погоду тут видно каждую звезду, как будто россыпь бриллиантов на черном бархате.

Они еще постояли молча, погруженные каждый в свои мысли, а потом Уинчестер повернулся и опять направился в джунгли, а Финн и Билли поспешили за ним. Уже по другой тропинке они пошли в глубь острова.

– Что вы имели в виду, когда сказали, что проблема в тайфуне? – задыхаясь от быстрой ходьбы, спросил Билли.

– Нет, «проблема» – неверное слово. – Профессор остановился и повернулся к ним лицом. – Как раз он и спас вам жизни. Вы хорошо разбираетесь в тайфунах?

– Нет.

– Во время них образуется такая штука, как штормовой нагон – подъем воды в эпицентре, иногда высотой с целый холм. Когда он выходит на мелководье или на равнинный берег, случается катастрофа.

– У «Катрины» штормовой нагон достигал двадцати восьми футов, – вставила Финн.

– «Катрина»? Это еще что такое?

– Ураган в Мексиканском заливе, который разрушил Новый Орлеан.