Шрифт:
– А как же Ларисса?
Чейз поморщился. Он уже столько раз задавал себе этот вопрос, что хорошо знал ответ на него.
– Ларисса была моей первой любовью. И я всегда буду помнить о ней. Но она сама хотела, чтобы я шел дальше. И теперь я открыт для новой жизни.
– Вот так просто.
– Нет, Реган. – Чейз снова нервно провел рукой по волосам. – Ты ведь знаешь, что это был трудный для меня шаг, а вовсе не импульсивное решение.
Реган отвела взгляд.
– Знаю. Прости. Но я не хочу никаких отношений с тобой. Я просто не могу.
– Почему нет?
Она посмотрела ему в глаза.
– Потому что я всегда буду думать, что ты бросишь меня.
– Реган, да что за ужасы ты говоришь! – Чейз выпрямился и вошел в комнату, – я никогда не причиню тебе боль. Так же как никогда не обижу Уилла и Кори. Ты можешь доверять мне.
Ее глаза наполнились слезами.
– Именно так говорил вначале и Джек. Я не хочу дважды наступать на одни и те же грабли. – Смахнув слезы, она продолжила укладывать вещи.
Чейз скрестил руки на груди. Он решил ничего не отвечать. Кому понравится, когда тебя сравнивают с этим ублюдком, ее бывшим мужем.
– Ты решила, как поступишь с Джеком?
Она выпрямилась и обреченно взмахнула руками.
– Если он все равно сможет их видеть, я постараюсь общаться с ним по-дружески. Ради ребят. Пусть видится с ними при мне.
Чейз кивнул.
– Мудрое решение. А если он захочет вернуться? – после небольшой паузы спросил он.
Реган испуганно округлила глаза.
– Вернуться? Ко мне? Никогда!
Уже что-то, но до победы еще очень далеко! Застегнув рюкзак, она быстро произнесла, стараясь не смотреть на Чейза:
– Пойду потороплю мальчиков.
Как она может так спокойно говорить об этом? Может, он в ней ошибся? Может, она и не влюблена в него вовсе?
– Конечно. Чем быстрей ты уедешь, тем лучше.
Глава одиннадцатая
Когда Чейз, резко повернувшись, выскочил из комнаты, Реган в изнеможении опустилась на кровать. Сердце ее так билось, что, казалось, вот-вот выскочит из груди.
Слова Чейза обидели ее, но она понимала, что они были сказаны со злости. Она первая ранила его и теперь понимала, что зря. Он не заслуживает такого к себе отношения, но она поступила так ради детей. Осознание этого придавало ей силы.
После Джека она перестала доверять людям. Чейз смог это изменить. Если он что-то пообещает ей, то обязательно выполнит. Но только вот ей не нужно ничего от мужчины, который любит другую.
Собравшись с духом, она пошла сообщить сыновьям, что они уезжают.
– А почему нам нужно уезжать, мам?
У Реган сжалось сердце от расстроенного голоса Уилла. Она пнула ногой колесо, пытаясь найти слова.
– В понедельник начинаются занятия в школе, Уилл. Надо подготовиться, собрать вещи, подумать, что еще осталось купить. Поэтому боюсь, но нам действительно пора.
– Но разве мы не можем остаться до завтра?
– У нас масса дел. Например, привести в порядок форму. Вы же хотите, чтобы у вас все было в порядке?
Мальчик кивнул и нехотя забрался в машину. Кори оставил машинки Фиби и напоследок сказал:
– Смотри, не потеряй их.
Реган крепко обняла Фиби на прощание.
– Посмотри, что мне оставил Кори, – с гордостью сообщила ей девочка, – это его лучший грузовик.
– Значит, ты ему очень понравилась. – У нее дрогнул голос, и она зарылась лицом в теплые волосы Фиби.
Фиби кивнула.
– Он мне тоже нравится. И Уилл. И ты.
Реган еще крепче прижала ее к себе.
– Я тебя очень люблю. Ты моя самая любимая маленькая девочка.
Чейз коротко попрощался с ребятами и сейчас стоял, прислонившись к двери дома.
– Мы поехали. Спасибо за все.
Он кивнул, но ничего не ответил.
– Прости, – негромко произнесла Реган.
У него дрогнул мускул на лице, а в глазах отразилась боль.
– Будь осторожна.
Его равнодушный голос отрезвил Реган. Напряжение между ними слишком велико, чтобы подойти и попрощаться, как следует. В горле пересохло. Чувствуя, что ей трудно дышать, она села в машину.
Слезы стояли в глазах Реган, и поэтому она даже не оглянулась, когда мотор завелся и машина тронулась с места.
Поздно вечером Чейз смотрел на засыпающую дочь.
– А Реган, Уилл и Кори приедут завтра? – прошептала она, обнимая своего мишку.
– Нет, милая, я же говорил тебе. Мы, наверное, нескоро их увидим.
Он не смог сказать «никогда». Его любимой дочери уже пришлось смириться с одним «никогда». Он не состоянии сказать ей, что люди, к которым она так привязалась, уехали и больше не вернутся.