— И что будет?

— Прошлое для того и вспоминают, чтобы повторить его. Что можете придумать нового? Только "геноцид во имя спасения". Везде и всегда геноцид учинялся не от хорошей жизни. Плохая жизнь у одних заканчивалась геноцидом для других. Геноцид совершается одними во имя спасения от других… — далее бес выразил уверенность, что в немецкой земле построят и такой прибор, на котором… невозможно представить! — можно будет записывать сны любых лет жизни. Начиная от сопливого детства и до последних перед уходом туда. Ага, в "формате DVD три"… или что-то иное, но не менее сложное… Можно будет записать абсолютно все сны, даже и забытые! Абсолютно все, даже кратковременные и пустячные "картинки", кои приходят в неподходящие моменты. Ложусь, к примеру, спать и на пульте управления прибором ставлю интересующую дату:

— А, ну-ка, милая коробочка, запиши сны, что мучили, или радовали ночью июня двадцатого дня одна тысяча девятьсот сорок…

— Представь, как будет прекрасно поутру вынуть из портативного и недорогого прибора производства Siemens,а носитель информации, где будет записан сон, что пригрезился в июне месяце одна тысяча девятьсот сорок первого года?

— Сны по заказу?

— Они.

— Будут записаны и звуки прошлого…

— Не много хотим?

— Нет. И это будет самая большая из осуществлённых фантазий! Знаю имя изобретателя прибора: Теодор фон Вирхов, врач, нейрохирург и большой специалист в компьютерной томографии одновременно. Его изобретательские муки начнутся после того, как однажды увидит изумительный по красоте город! Тот сон и станет причиной поиска способов показать красоту города из сна другим людям. Это похоже на то, как мы показываем фотографии родственников. Возможно, что на планете Земля есть и прекраснее города, чем город из сна Теодора, но он-то об этом не знает! И ещё одна беда случится с Теодором фон Эрлихом после первого посещения волшебного города: он станет бывать в нём с завидной регулярностью, и каждое посещение

фантастического города будет в тоску и радость.

Эти две величины — тоска и радость одновременно, равны по силе воздействия на безответную любовь. В конец измученный, он станет просить Высшие Силы подарить идею прибора для записи снов. Почему одни великие учёные "дар открытия" получали, а ему будет отказано!? Учёный Кекуле получил во сне форму бензольного кольца, а Менделеев — Периодическую Таблицу? Было! Сны, прекрасные сны Теодора будут причиной страстного желания остаться в городе из сна и не возвращаться к повседневности в реальном мире. Но скоро осознает:

— Остановись в желаниях! Или вечное пребывание в фантастическом городе, или… — второе "или" будет наполнено мыслями о приборе для записи снов. Они и удержат от трагического финала.

Неведомые Силы дадут ему знания, и прибор для записи сновидений увидит свет. Но это всё впереди, а пока что будущий великий изобретатель ходит в коротких штанишках.

— Какая жалость, что не доживу до массового выпуска приборов Теодора!

— Причина сожаления?

— Ну, как же! Учёного только ожидают муки, а у меня они уже есть!

— Тема?

— Ужасная: о прошлом! Регулярно грезится место, вроде бы не печальное, но и веселья там мало… Трудно объяснить словами, сны нужно видеть…

— И всё же?

— Пусть бы только одно место снилось, пустым, терпеть можно, так нет! Не реже пару раз в месяц вижу последнего "вождя" в странном виде!

— В каком?

— "Отец народа" в верхней части тулова одет в изумительный, шикарный китель со всеми регалиями генералиссимуса, "аксельбантами и галунами", а нижняя часть тулова, "опора", то есть — голая! И на том месте, где "вожди" и не вожди должны иметь "мужское достоинство" — абсолютно гладкое место! Если бы хотя бы какой-то "разрез" имелся — да, тогда бы стоило задуматься о несоответствии кителя генералиссимуса, усов, трубки и полного отсутствия органа! Вообще ровное место! И ужас дополняется тем, что на ногах у него "мягкие кавказские сапожки"!

— Да-а-а, тяжёлый случай! Ничем не могу помочь!

— То, что видел "вождя" без штанов — не угнетает, тяжесть сна заключается в его бездоказательности: "голословность" сплошная! А будь у меня прибор для регистрации снов, то я бы утром вынул из него дискету и:

— "Смотрите: я не "сочиняю"! не придумываю! То, что видите — это истина, не игра талантливых актёров! Моё вины, что прошлой ночью, совсем на короткое время, встретил бывшего "отца народа" без галифе, нет! "Великие мира сего" вправе радовать любого из нас своим вниманием, как в этой, так и в той жизни, но не без штанов, в самом-то деле!! И обрати внимание: Вирхову снятся прекрасные, изумительные города, каких нет на планете. А чем я мучаюсь!? Что мне грезится?

— "Вожди" бесштанные.

— Вот-вот! При жизни он и подумать не мог, что когда-то будет являться во снах своих рабов, но без штанов! С полным отсутствием следов "мужского достоинства" в соответствующем месте!

Глава 25.

Споры с бесом.

После шестидесяти страниц текста пришло примирение с фактом присутствия беса. Более того: остался доволен им. Привык к нему. Бес оказался хорошим советником во всех начинания.

Но и у бесов, оказывается, могут быть и "минусы": высокопарный, не современный язык. Моему древнему учителю литературы бесовская манера выражаться пришлась бы по душе, но сегодня так не говорят, не "воспаряют". Или сказывается старое европейское образование?

Плюсы: бесовское внимание количеством и качеством простирается далее, чем у родичей. Внимание беса трудно объяснить и сотней хороших слов, что имеются в моём словаре. Слова древние, правильные, но как только начинаю выпускать их для характеристики беса — они бледнеют, меркнут и превращаются в словесный сор.

Забота беса обо мне проявляется во всём, вплоть до таких мелочей, как покупка продуктов питания. Зная житие рядового пенсионера отечества, он не позволяет тратиться на ненужные вещи: