Погода была чудесная: солнце, лёгкие облачка… Пожалуй, это был один из тех редких осенних дней, когда холодные ветры Мамерры не приносили с собой дыхание зимы.

— Воды в этой реке такого же цвета, что и волосы Марис, — подумалось Стелле.

И, будто это имя притягивало беду, на землю тут же упала тень. Принцесса решила, что солнце закрыла туча, но, подняв голову, увидела стаю ирендов.

— Опять они! А я-то думала, что мы от них избавилась.

Маркус тоже заметил паривших над ними птиц.

— Что будем делать?

— Смотря, что им от нас нужно. — Честно говоря, ей не хотелось вставать и снова брать в руки оружие.

Иренды опускались всё ниже и ниже; их громкие крик пугали лошадей. Пришлось встать и обвязать головы животных шарфами.

Что-то просвистело возле уха Стеллы. Она запрокинула голову и увидела, как птицы одна за другой складывают крылья и пикируют вниз. Помянутая о том, что их клювы ничем не уступают удару копья, девушка перешла к активной обороне.

Облокотившись о дерево, принцесса сняла с ветки лук и принялась методично отстреливать птиц. Стрелы Аннона распугали их, и иренды, покружив немного над рекой, улетели.

Опасность миновала. Стелла сползла по стволу на землю; руки тряслись от напряжения. Волна усталости накатилась на неё; веки налились свинцом. Она задремала, но снов не видела.

Её разбудил ветер, холодный ветер, словно впитавший в себя все ледяное дыхание севера. Стелла чувствовала себя разбитой, будто и не спала вовсе — Что это? — Она нашла в себе силы сесть. — Не похоже на простой ветер.

— Не знаю. — Принц поёжился и поджал под себя ноги. — Может, зима решила придти раньше срока?

— Значит, мы плохо моли Беарис о хорошей погоде. Нужно было подарить что-нибудь её храму.

— По-моему, мы и так пробыли в Ари слишком долго.

— Это не помогло. Какой же всё-таки холодный ветер! Такое впечатление, что мы в подземном царстве. Такой ветер бывает только на море; однажды в Санине…

— Лардек тут не причём. — Маркус предпочёл остановить поток её воспоминаний. — Может, — он помедлил, — это твое первое предположение?

— Какое?

— О подземном мире.

— Похоже, конечно, но мы сидим уже пять минут — а ничего не происходит. Если уж Мериад появляется, то не прячется. Так что это не он.

— Тогда кто?

— Думаю, либо Шелок, либо Марис. Мы ведь проехали мимо Монтере.

— Приносить дары Марис — это что-то новенькое.

— Дело не в дарах. Просто она напомнила нам о том, что мы находимся в её владениях.

По ту стороны реки раздался громкий смех — смеялась Марис. Она парила над мутными водами; бело-сиреневые волосы развивались по ветру, а платья цвета пожара хлестало по загорелым ногам. Видение было недолгим: всего две — три минуты.

Холодный ветер исчез, и солнце грело, как и прежде.

Решив здесь не задерживаться, друзья направились в сторону Фарендардуш-Гарда.

Стеллу терзали странные мысли: она думала о словах, произнесенных Мериадом в Джисбарле. «Иногда нужно пожертвовать другом, чтобы сдержать слово», — так, кажется, он сказал, и принцесса никак не могла понять, что имел в виду бог, и прав ли он. Прав ли бог? Кощунственный вопрос для смертной, но, тем не менее, он раз за разом всплывал в ее мозгу.

Так или иначе, они с Маркусом немного отдалились друг от друга. Они редко разговаривают о чём-то, кроме трудной дороги и убийства Маргулая. Он перестал шутить, вспоминать о Стране гор и великой Никаре; она всё чаще предпочитает общество других беседе с ним. Каждый из них молчит и смотрит куда-то в небо. И что они хотят там увидеть? Будто бы на небе написаны ответы на все их вопросы.

А сможет ли она пожертвовать дружбой ради достижения какой-нибудь цели? Стелла долго размышляла об этом и пришла к выводу, что не сможет. Это дело чести, а она принцесса. Стелла его подруга и по-прежнему дорога Маркусу, а его причуды — всего лишь игра ее воображения.

Кони остановились у небольшого ручейка. Принц соскочил на землю и осмотрел воду — чистая. Он достал фляги и наполнил их водой — путь не близкий.

Стелла отправилась на разведку — в последнее время она взяла за правило заранее узнавать, с кем придётся иметь дело. Нет ничего страшней неизвестности, а особенно вооружённой неизвестности.

Ручеёк стекал с небольшого холма, поросшего высоким кустарником; приглядевшись, принцесса заметила среди него малину. Не долго думая, позабыв о собственных правилах, сластёна слезла с головой погрузилась в мир пунцовеющих ягод. Ела она жадно, как будто никогда вовсе не пробовала малины. Будь её воля, девушка никогда бы не вылезла оттуда: в малиннике было так спокойно, по-своему уютно; там было одно блаженство, сладковато-кислое блаженство, заключённое в карминовых ягодах. Но тут появился Маркус. Как всегда, не вовремя. Наверное, у него талант.