Доктор отдал Миларту бумажку, получил оговоренную плату и вышел.

— Что случилось? — подала голос девушка.

— Вас ударили по голове, но ничего серьёзного. — Голос у графа был спокойный, таким обычно говорят с больными детьми. — Конечно, следовало бы вызвать моего личного врача, но мне бы не хотелось привлекать к Вам излишнего внимания. Пошли бы разговоры…

— Какие разговоры?

— Разные, — уклончиво ответил он.

— Спасибо, граф. Если бы не Вы… — Стелла понимала, что его своевременное вмешательство спасло ей жизнь.

— Если бы не пастушок, — поправил её Суррар. — Да и благодарить меня не за что. Их ведь было четверо, причём один неопытный мальчишка, а другой раненный.

— Мне так стыдно, — пробормотала девушка, приложив руку ко лбу.

— За что? — удивился граф. — Вы вели себя безупречно, держались с таким мужеством…

Стелла попросила Миларта помочь ей, села, а потом спустила ноги на пол и выпрямилась. Поддерживая ее под руку, Суррар с улыбкой наблюдал за её движениями: первыми робкими шагами, нетвёрдой походкой… Убедившись, что она более-менее твёрдо стоит на ногах, он деликатно предпочёл удалиться.

Они встретились снова в коридоре, часа через четыре.

— Граф, почему Вы ушли? — Девушка переоделась и более-менее пришла в себя.

— Не хотел стеснять Вас.

— Чем же?

— Своим присутствием, разумеется.

— Хорошо, я понимаю, что мне нужно было время, чтобы придти в себя, но почему не зашли после?

— Я бы обязательно справился вечером о Вашем здоровье.

— Только вечером?

— Меньше всего на свете я хотел бы мешать Вам, особенно в такую минуту.

— Если Вы считаете, что мешаете мне, остались бы в Елизе и холили своего призового жеребца.

— И позволить Вам путешествовать одной с целым состоянием? Сегодняшний случай лишь подтвердил мои худшие опасения.

— Они застали меня врасплох. Но, поверьте, я могу оказать достойное сопротивление.

— Я не сомневаюсь. Только смелая и независимая женщина способна бросить вызов обществу, приняв участие в скачках. Но зачем Вам так рисковать, если можно воспользоваться охраной?

— Затем, что я в ней не нуждаюсь.

— Ваше высочество, поверьте, я пекусь только о Вашем благополучии.

— Представьте, я делаю то же самое. У меня есть меч, я умею им пользоваться — и этого вполне остаточно.

— Ваше высочество, Вы женщина, и Вам не пристало…

— Что не пристало? Защищать себя самой?

— Разумеется, для этого есть мужчина, предоставьте эту честь им.

— Значит, Вы тоже не принимаете мои слова всерьез?

Принцесса с вызовом посмотрела на собеседника.

— Вы решили убить меня взглядом? — рассмеялся Суррар, но тут же умолк, встретившись с ее тяжёлым взглядом девушки.

— Граф, скажите честно: Вы мой друг?

Её вдруг осенила одна мысль, которая раньше не приходившая ей в голову. А что, если кто-то специально все подстроил? Эти скачки, этот красавец губернатор, его влюблённость, нападение разбойников — не звенья ли это одной цепи, ведущей к Вильэнаре? Для чего ей это? Да для того, чтобы отвлечь её, заставить отказаться от поездки в Дакиру ради сомнительной любви хорошенького ветреного Миларта.

Как всё хорошо рассчитано, сразу видно, что здесь работал мастер. Граф всё время рядом с ней — чем не соглядатай? Зная, кто она, так настойчиво добивается её любви, когда вокруг столько женщин, которые, только махни рукой, будут принадлежать ему. Суррар ведь не из тех людей, которые мучаются от несчастной любви — и вдруг такое рвение.

— Надеюсь, я имею на это право.

Миларт насторожился, и она сразу почувствовала его волнение, его тревогу и укрепилась в своих подозрениях. Теперь они не казались ей такими уж беспочвенными.

— И то, что Вы делаете, Вы делаете потому, что так хотите?

— Простите, я не понимаю Вас…

— Я имею в виду скачки, мой выигрыш, любезно предоставленный Вами кров, Ваше настойчивое желание сопровождать меня… Так как же?

— Я по-прежнему не понимаю, о чем Вы говорите.

— О честности, граф, банальной честности.

— Ваше высочество думает, что я ей в чём-то солгал? — Суррар долго подбирал нужное окончание фразы.

— Нет, Её высочество полагает, что всё это было ложью.