– Вы что, разыграть меня хотите?
– сердито обращается к мальчикам принцесса.
– Не на ту напали! Я, дорогой мой Барахлюшик, в эти игры играла, когда ты еще не родился! И я прекрасно знаю, что никакой йети не бежит за нашим поездом!
– уверенно заявляет она, оборачивается... и убеждается в обратном.

Альфред мчится за поездом, и нос его вот-вот упрется в платформу. Принцесса испускает поистине нечеловеческий визг, от которого содрогаются даже стены коридора, бежит вперед и падает в объятия Артура, который, надо сказать, ничего против не имеет.

– Это не настоящий йети, - успокаивает принцессу мальчик, - это пес Альфред. Йети гораздо больше и совсем не такой красивый!

– А он... он ручной?
– заикаясь, спрашивает принцесса, не в силах скрыть свое замешательство.

– Ну, я бы не сказал, однако, когда наши желания совпадают, он меня слушается!

Артур подбегает к краю платформы и кричит изо всех сил:

– Альфред! Убирайся! Ты пугаешь принцессу!

Пес моментально навостряет уши. Он видит, что господин здесь, на платформе, совсем крошечный, но его голоса он не слышит - такой хозяйский голос теперь слабый и тихий.

– Видишь? Он опять меня не слушается!
– в отчаянии восклицает Артур.

Он не может себе представить, что Альфред не слышит его - ведь он кричит так громко, изо всех сил!

Поезд проезжает мимо теннисного мячика, брошенного здесь во время игры. У Артура мгновенно появляется идея: размахнувшись, он изо всех сил пинает мяч ногой, демонстрируя таким образом свои таланты футболиста.

Но лучше бы он прежде подумал, а потом работал ногами! Мяч в сто раз больше его, и единственное, чего мальчик достиг своим необдуманным поступком, - это огромный синяк на ноге. И он с воем скачет на одной ножке по вагону, прижимая к себе другую, ушибленную ногу.

– Во что это ты играешь?
– спрашивает у него Барахлюш, который никак не может понять, каковы правила неведомой ему игры.

У Артура слишком болит нога, чтобы он мог позволить себе растрачивать силы на любопытного Барахлюша. Но, надо сказать, удар по мячу не только доставил Артуру неприятности: он - совершенно неожиданно - помог избавиться от страшного равнинного йети.

После удара Артура мячик плавно двинулся к лестнице, намереваясь скатиться вниз. Альфред решает, что хозяин, хотя он и стал совсем крошечным, хочет поиграть с ним, и немедленно несется вслед за прыгающим по ступенькам мячиком, очень довольный, что наконец исполнит желание хозяина. Барахлюш удовлетворенно смотрит в окно на удаляющегося йети, а принцесса, с облегчением вздохнув, изящным движением руки поправляет прическу.

– Ох, кажется, мы легко отделались, - пыхтит Барахлюш, садясь на скамейку рядом с Артуром, который, морщась, растирает ушибленную ногу.

Но тут раздается страшный удар, опровергающий надежды юного принца. Поезд содрогается, как будто на него сверху свалилась гора. Наши герои падают на пол и на всякий случай хватаются за ножки сидений.

Грохот продолжается не более секунды, так что поезд, не останавливаясь, по-прежнему бежит дальше.

– Что, черт возьми, произошло?
– возмущенно вопрошает Барахлюш.

Всем известно - стоит только упомянуть черта, как он тут как тут, и его хвост торчит из-за какого-нибудь угла. Впрочем, в этот раз путешественники видят не хвост, а гребень, следом за которым в окне вагона появляется злобная физиономия - но не черта, а Мракоса.

– Ку-ку!
– хищно улыбаясь, произносит сын Урдалака, словно собирается поиграть в прятки.

Трое наших героев в ужасе разбегаются в разные стороны. Мракос влезает в окно и выхватывает свой огромный меч. Первый удар он пытается нанести Селении. Увернувшись, принцесса мчится в дальний угол, на ходу вытаскивая свой волшебный клинок. Артур, как истинный джентльмен, бросается наперерез ужасному Мракосу и вырастает перед носом у злодея так неожиданно, что тот буквально застывает от изумления. Сейчас он больше всего напоминает очумелого быка, который никак не может сообразить, откуда взялся этот маленький тореадор.

– Мракос! Успокойся!
– тоном королевского величества приказывает Артур.

Мракос растерянно топчется на месте. А тем временем Артур, который совершенно не знает, что нужно говорить в таких случаях, лихорадочно подыскивает хоть какие- нибудь слова.

– Э-э-э, послушай... а-а-а... не поговорить ли нам? По-моему, время как раз подходящее!
– выдавливает он из себя, пытаясь при этом улыбнуться.

Предложение Артура заставляет Мракоса задуматься. Ему часто предлагали разрушить, развалить, разбить, разорвать, разнести, раздолбать, расшвырять, расчехвостить, но никогда не предлагали поговорить.

– А чего говорить-то?
– изумленно спрашивает он, на всякий случай пятясь назад, словно противник решил испытать на нем новое, неизведанное оружие.

– Поговорить о бессмысленной вражде, разделяющей мир минипутов, о том зле, которое ты причиняешь другим, о тебе самом, в конце концов, - убедительно произносит Артур.
– У нас у всех есть свои проблемы, свои неприятности, так почему бы не обсудить их всем вместе? Так мы, быть может, скорее найдем решение, разве нет?

Мракос засовывает палец в рот: так ему лучше думается.