— Не знаю. Какую роль играет стекло?

— В витраже? Ну… Пропускает свет, разве не так?

— Да. Разумеется, вы правы, Ари. Розетку удастся прочитать, если через стекло пройдет свет. Ну конечно, так оно и есть. Вот только не понимаю, почему он на этом настаивает.

— Хорошо, а второй текст?

Профессор прочел текст вслух и, видимо, с пикардийским акцентом:

«Se es destines, si come iou, a le haute ouraigne, si lordenance de coses enteras. Lors greignor sauoir te liuerra Vilars de Honecort car il i a un point de le tiere u une entree obliie est muchie lequele solement conoisent li grant anchien del siecle grieu et par la puet on viseter Interiora Terrae».

Я бы перевел так: «Если ты, как я, предназначен для творчества (или для творения), ты поймешь порядок вещей. И тогда Виллар из Онкура откроет тебе свое величайшее знание, потому что есть место на земле, где скрыт забытый вход, известный лишь великим древним греческого мира, который позволит тебе побывать в недрах Земли». Я позволил себе перевести на французский латинское выражение «Interiora Terrae», но заметьте одну странность: в оригинале оно не на пикардийском. Что касается слова «ouraigne», оно может означать и какое-то произведение, и Творение в библейском смысле слова.

— Понимаю.

Ари тщательно занес перевод в записную книжку.

— Вот третья страница, — сказал он, указывая на один из пергаментов. — Здесь тексты гораздо короче.

— В самом деле. Первый, «Ichi uenoient li druides aorer la dame», означает: «Сюда друиды приходили поклоняться даме». Судя по рисунку, Виллар говорит о Пресвятой Деве… Что касается второго текста, «Si feras tu.LVI. uers occident», вы и сами легко его переведете: «Здесь ты сделаешь пятьдесят шесть на запад».

Ари записал все в записную книжку.

— Отлично. Вот четвертая страница.

— «Ensi com en cel hospital edefie par un uol de colons si aucunes fois estuet sauoir lire le sumbolon enz el sumbolon». Ну-ка, ну-ка… «Как в этой»… Да. Вот так: «Как в этой больнице, возведенной на полете голубок, иногда надо уметь читать символ внутри символа».

— Больница на полете голубок?

— Морской гребешок — раковина святого Иакова, символ паломничества в Компостелу. Очевидно, на рисунке изображена больница святого Иакова Компостельского, какие в Средние века строили на пути паломников. Что же касается голубок, тут я ничего не могу сказать, если только голубка не означает здесь Святой Дух.

— Надо будет посмотреть. Полагаю, второй текст «Si feras tu.CXIJ. uers meridien» переводится как: «Здесь ты сделаешь сто двенадцать к полудню», верно?

— Угадали, — улыбнулся профессор. — Друг мой, вы уже начинаете говорить по-пикардийски.

— Даже бегло, — усмехнулся Маккензи. — Итак, осталась только эта, шестая, и последняя, страница. Держите.

— Первый текст: «Si ui io les le mer que li latin apielent mare tyrrhenum entre deus golfes ceste bele ueure denlumineur seingnie au seing dun sarrasin». Я бы перевел это так: «Я видел на берегу моря, которое латиняне называют Тирренским, между двумя заливами, эту красивую миниатюру, подписанную рукой сарацина».

— «На берегу Тирренского моря, между двумя заливами», — повторил довольный Ари. — Это точно о Портосере. А второй текст?

— «Se as le mesure del grant castelet bien prise, si cel pas oblie troueras desos le saint mais prent garde car il i a uis que ia mius uient nourrir mais». Интересно, что он подразумевает под «grant castelet». «Кастле» значит маленький замок. Большой маленький замок, бессмыслица какая-то… Разве что… Разве что он имеет в виду Гран-Шатле в Париже… Да. Должно быть, так…

— Разве Гран-Шатле уже существовал во времена Виллара?

— Да. Кажется, он построен в девятом веке. Потом проверите. Тогда у нас получается: «Взяв верную меру у Гран-Шатле, у ног святого ты найдешь этот забытый проход, но берегись, ибо есть двери, которые лучше никогда не открывать».

Профессор выпрямился и поднял очки на лоб.

— Невероятный текст, Ари! Я ведь вам уже говорил, как трудно мне представить, что Виллар мог написать эти страницы, настолько они похожи на поиски клада из детской сказки. Однако пергаменты кажутся мне подлинными…

— Просто удивительно! Как бы там ни было, еще раз спасибо, профессор. Вы мне очень помогли. Не буду вам больше надоедать.

— Да ради бога! Все это так забавно!

Ари бережно собрал квадраты и снова убрал их в металлический футляр.

— Не хочу мешать вашим трудам, профессор. Пойду займусь этим делом. И еще раз благодарю вас от всего сердца.

— Всегда рад помочь. Но если вы найдете клад, непременно расскажите мне!

— Обещаю.

Они пожали друг другу руки, и Ари вышел, надев сумку на плечо. Кшиштоф шел следом.